– Инопланетянин… – Феликс покосился на Антона, но тот отрицательно покачал головой.
– Вы с какой планеты? – попробовал узнать Феликс, чтобы окончательно прояснить ситуацию.
– Я – Майя, – ответила удивительная собеседница.
При этом на Феликса она даже не взглянула.
– У нас тоже некоторых девочек зовут Майками, – сообщил Антон.
Друзья неловко потоптались на месте.
– Вам не холодно? – хрипло выдавил Феликс.
– Я могу дать куртку, – с готовностью предложил Антон.
– Мне не нужна одежда, – отрезала Майка.
– Вообще-то у нас так… не принято… – промямлил Феликс.
Майка сверкнула на подростков темными раскосыми глазами.
– Не мешайте мне, я медитирую, – строго приказала она.
Феликс потянул спутника за рукав.
– Что будем делать? – растерянно прошептал он.
По какой-то необъяснимой причине в центре Зоны дождя не было, и земля оказалась совершенно сухой. Открыв это, Антон сел и задумчиво посмотрел наверх.
– Подождем.
Феликс немного постоял, пытаясь определиться, но потом все же опустился рядом с одноклассником. Переглянувшись, приятели поджали ноги, старясь подражать их новой знакомой. Майка продолжала висеть в воздухе, не говоря ни слова. Так прошло примерно полчаса.
– Ну, хватит! – не выдержав, вскричал Феликс. – Расскажи, кто ты такая, а не то участкового позовем.
Майка вдруг резко взмахнула руками, будто бы это были крылья, и, невероятно как, оказалась на земле буквально нос к носу с Феликсом. Бедняга жутко оробел и в результате едва не свалился с пригорка.
– Есть множество миров, которые недоступны твоему сознанию, – вызывающим тоном заявила пришелица с красной кожей.
Феликс, видимо, хотел что-то сказать, но не сумел. Ему на выручку подоспел Антон.
– А твой мир, он какой? – с любопытством спросил юноша.
– Это суровый мир, но это мир сильных, свободных и мудрых, – повернувшись, изрекла Майка. – В нем живут бойцы формы и воли.
8
У каждого преподавателя в школе, разумеется, есть прозвище. Молодую, подающую надежды учительницу литературы Ладу Эрнестовну Пригожину ученики прозвали Лада-Помада. Когда и откуда так пошло, в анналы школьной истории не попало. Возможно, Лада Эрнестовна несколько раз позволила себе слишком яркий макияж.
Приходя в кабинет литературы, Антон не задумывался о подобных мелочах. У него к Ладе было совершенно особое отношение. Он был в Ладу влюблен. Умом Антон осознавал, что Лада – недостижимый идеал, но поделать с собой ничего не мог. Как только симпатичная учительница открывала дверь, он впадал в гипнотический транс.