– Давай рассказывай, что там за привидения, – потребовал тот, снимая с приятеля налипшие листья и колючки.
При слове «привидения» Руфус опять побледнел, содрогнулся, но сдержался (все-таки пружинная водка – отличная вещь) и сбивчиво, заикаясь, беспрестанно оглядываясь и хватаясь за Камбра, рассказал, как вчерашним поздним вечером завалилась к нему толпа привидений во главе с известным всей округе Странником Дулей («Вроде как, в гости, не выгонять же… Да я их и не звал, они сами…») и давай хулиганить: стенать, бить стекла, посуду, хлопать дверями, швыряться мебелью… При этом они орали: «Долой теплокровных! Этот мир наш! Свободу бесплотным! Бей гадов!» Руфус пробовал их уговорить вести себя поприличнее, намекая, что время позднее, кое-кто у себя дома и этому кое-кому пора спать, но они как с цепи сорвались. Нагнали на Руфуса страху и жути («Ты ведь знаешь, как они умеют»), устроили ему кошмарную бессонную ночь, а под утро вообще вышвырнули из дома, со смехом и гиканьем, пообещав камня на камне не оставить от замка.
– Ты представляешь, Камбрик, они хотят разрушить Бегемотник!.. – растерянно лепетал Руфус. – Ну как же так!.. За что?.. Что я им такого сделал?.. Они сошли с ума… Они просто сошли с ума!.. А я… я всегда так хорошо относился к Страннику… За что?.. За что?!
Огромные Руфусовы глаза вновь наполнились слезами и смотрели на Камбра так печально, что тот сам чуть не разрыдался.
– Погоди, погоди! Как это – замок разрушить?! Вот гады! Ну я им задам! – завопил Камбр, приходя в ярость, и, схватив валявшуюся рядом толстенную дубину листотряса, сломал ее о колено, будто это и не листотряс был, а тонюсенькая хворостинка.
– Ох они у меня попляшут! Давно не получали!.. Так сколько, ты говоришь, их там?
– Десять, – прошептал Руфус еле слышно, – а может, и больше, я не помню…
– ?.. ?!. Ого!.. М-да, обычными методами с ними не справиться, – почесал шею Камбр.
Руфус опять начал всхлипывать. Камбр, запрокинув голову, подставил лицо мелкому дождю.
– Вот черт, и велодрын сбежал, – бормотал он, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, так ему легче было размышлять. – Теперь пока все бензолавки не обойдет, не успокоится. Алкоголик паршивый.
Всхлипывания усилились.
– Да прекрати, Руфи! – Камбр перестал раскачиваться и повернулся к Руфусу. – Реви не реви, слезами не поможешь. Думать надо, реветь потом будем…