Лицо отца опять застыло в маску. Он
никак не реагировал на мои потуги и старания.
Я с горем пополам все-таки осилил
положенных семь кругов.
Обливаясь потом, на трясущихся ногах,
я встал рядом со скучающим Роджером.
– Ты много себя жалеешь, –
резюмировал мою работу отец.
Я решил пока придерживаться выбранной
армейской тактике. В таких делах, чтобы достигнуть результатов,
послушание играет не последнюю роль. Именно поэтому в армии порядок
такой – приказы не обсуждаются, суждения командира не подлежат
сомнению.
– Виноват, исправлюсь, – признал
я.
– Теперь упражнение на мечах.
Поделайте восьмерки.
Отец хлопнул в ладоши и прямо из
воздуха материализовались два меча. Они были куда меньше моего
родового и затупленные, но все равно тяжелые.
Уже на третьей восьмерке у меня свело
руку судорогой, и я, зашипев от боли, выронил меч.
Отец заскрипел зубами.
– Спаринг, – зло выплюнул он через
зубы.
Мы сошлись с Роджером, и он в первую
же секунду боя так двинул мне мечом по башке, что я вырубился.
Очухался башка гудит, во рту
металлический вкус крови. Отец с Роджером стоят немного поодаль и
ведут беседу, о том, что против Томаша у меня нет никаких шансов и
все эти занятия пустая трата времени.
Я вызверился. Отец сам придумал весь
этот план с тренировками, сам выпросил эту сраную отсрочку и на
первой же попытке поставил на мне жирный крест. Ещё этого урода
Роджера ко мне приставил, который специально меня тяпнул по
башке.
Я резко подорвался, так что в глазах
потемнело. В руках моих материализовался родовой меч.
– Ты, прыщавая скотина! – выкрикнул я
Роджеру. – Бери свой настоящий меч и сражайся.
– Тебе мало, – самодовольно
усмехнулся Роджер.
Этого я не стерпел уже и бросился на
него.
Роджер легко отбил мой яростный выпад
материализовавшимся за мгновение до удара своим мечом. И начался
махач.
Я лупил что есть сил, не чувствуя вес
меча, а чувствуя только ярость слепую и беспощадную. Роджер под
градом моих ударов лениво отбивался, ожидая, когда я выдохнусь и он
сможет легко одолеть меня. Только уже настоящим мечом.
Родовой меч был со мной, мы с ним
стали одним целым. Он разделял мою ярость на врага.
Когда я слегка все-таки задел
Роджера, распаров ему рукав, вся расслабленность лорда ушла. Роджер
сосредоточился и тут я понял, что силы у меня кончаются.
Мир вращался с бешенной скоростью, из
носа брызнула кровь и потекла горячими струями по лицу.