Думать здесь было нечего после таких слов. Мать – это дело
святое.
– Куда деваться, – тяжелехонько вздохнул я, – пойдем.
Я быстро переоделся в тряпье простолюдина, которое мне принес
Фил для маскировки. Тихонько напевая песенку водяного про жизнь мою
жестянку, да ну её в болото, и что живу я, как поганка.
Фил удивлённо посмотрел на меня, но моего настроения он явно не
разделял.
Идти по незнакомому ночному городу было тем еще удовольствием.
Особенно когда мы спустились из более или менее освещенной его
части в какие-то темные трущобы.
Нервы у меня что-то пошаливали. Мне навязчиво казалось, что нам
кто-то дышит в затылок. И так курить хотелось – хоть умри.
Еще и Рыжий, мало того, что едва тащился, хромая на левую ногу,
так еще и не затыкаясь трещал. Трещал не о безынтересном, но меня
то и дело так и подмывало попросить его заткнуться. И прислушаться
к звукам похожим на звук крадущихся шагов, которые сопровождали нас
всю дорогу.
Из болтовни Фила оказалось, что он был незаконнорожденным сыном
одного из лордов. Этот самый лорд попросил герцога Герберта – то
есть моего отца, взять мальчишку в служки.
Я усмехнулся, заметив, что должность лорд мог бы попросить для
своего отпрыска и получше.
Фил это мое мнение, как ни странно, ни то, чтобы не поддержал, а
даже горячо оспорил. Мол, это и так большая честь для такого
ублюдка, что сам лорд попросил за него, да и в замке служить –
почетно.
Я между тем подметил, что, так как за Фила просил его отец –
лорд, то мой отец, когда обещал его выгнать, если я не извинюсь
перед Роджером, как пить дать, блефовал.
Мы подошли к покосившемуся одноэтажному домику, с прилегающим к
нему неухоженным, заросшим сорняками участку, который был кое-как
огорожен кривым, деревянным забором.
Калитка закрывалась на крючок. Фил просунул руку за забор и
легко открыл его.
В одном из четырех окон домишка горел свет. Мы тихонько
постучали в окно. Никто не отозвался и к нам не выглянул.
Мы переглянулись. Фил пожал плечами. Мы направились ко входу,
решив, что, заметив нас в окне, хозяева сразу же откроют дверь.
По дороге я угодил в крапиву, кожу зажгло, я зашипел.
– Ты же знаешь, там все заросло жваркой, – хохотнул Фил.
– Мог бы и напомнить! – обижено буркнул я, что развеселило
засранца еще больше.
Дверь в дом и вправду была уже приоткрыта, но на пороге нас
никто почему-то не встречал. Мы удивленно переглянулись. Зашли в
темную прихожку, а из неё уже шагнули в освещенную комнату.