Когда я был собран, возникла новая проблема. В этой тяжеленной
херне я даже стоять то толком не мог, что говорить, о том, чтобы в
них ходить. Каждый шаг отдавался дрожью в моих бедных чреслах.
Кроме того, из-за чертова забрала я очень плохо видел.
Филу, который вначале помогал мне идти, вскоре пришлось
отвалиться, чтобы не привлекать внимание еще и к себе.
С горем пополам я, как долбанная погремушка, грохоча и кряхтя на
каждом шагу, потому что доспехи мы закрепили неправильно, ввалился
в зал.
При виде меня лица у присутствующих слегка вытянулись. Я же,
продолжая кряхтеть и греметь, пробирался к постаменту, где восседал
отец.
Однако жизнь злодейка – судьба копейка. Из-за ограниченной
видимости я не заметил одну из колон и с чудовищным лязгом
зацепился за нее, родимую. От столкновения у меня над головой
зазвенели звездочки, как рисуют в мультяшках. В глазах потемнело,
но равновесие я чудом сохранил. Кажется, кто-то не сдержался и
громко захохотал.
Я же, обливаясь потом и превозмогая боль и унижение, продолжал
свое громогласное шествие. Наконец-то, я дошел до назначенного
пункта и встал по правую сторону от отца.
– Эрик, ты издеваешься?! – разъяренно прорычал отец, старательно
при этом глуша голос, чтобы его никто кроме меня не слышал. –
Какого черта ты так вырядился?!
– Не хочу, чтобы простолюдины, видели мое лицо! – прогрохотал я
из доспехов, старательно искажая голос под Дарт Вейдера.
Получилось слишком громко, но видимо не очень разборчиво. Отец
тем не менее сердито шикнул на меня.
– Заткнись, Эрик! Твои причуды сведут меня в могилу!
Я подумал, что лучше прослыть чудаком, чем быть обвиненным в
убийстве, которого не совершал. И переступил с ноги на ногу,
раздался грохот.
– Еще один звук, Эрик, – тихо сказал отец. – И пусть Триликий
будет свидетелем, я стяну с тебя эти проклятые доспехи и выпорю
прямо здесь!
Я не на секунду не усомнился, что так оно и будет, поэтому
застыл, стараясь не дышать.
– Итак, господа, – обратился отец к стражникам. – Прошу,
расскажите нам во всех подробностях и без утайки, о том, что
случилось.
Вперед вышел толстяк с подкрученными усами, похожий на
Карабаса-Барабаса – глава стражи. Прокхекался и начал.
– Ваша светлость, сегодня мои стражники обнаружили тело женщины.
Даю им слово.
Двое из ларца вышли и робко поклонились. От их былой бравады
здесь не осталось и следа. У белобрысого опухла челюсть от моего
удара, поэтому говорить вызвался чернявый.