– Я прошу по-хорошему, деньги отдай, толстомордая скотина! – так
я дал негодяю последний шанс одуматься, но горбатого, как
говорится, только могила исправит.
– Что ты сказал, щенок?! – разъяренно прорычал трактирщик. –
Ребята, поучите этого выродка манерам!
Тролли, разминая кулаки, двинулись ко мне. Но я не стал их
дожидаться. Зачем? Мне наемные уроды были не интересны, тем более,
они по дурости и своей не профессиональности оставили свою
свиноматку без прикрытия, чем я очень просто воспользовался.
Я в один прыжок перекувыркнувшись, как меня учили в спецназе,
оказался прямо за спиной трактирщика. Материализовал меч, который в
этот раз услужливо показал себя перед публикой приличным кинжалом.
И подставил его острие прямо к третьему подбородку
красномордова.
Тролли, ошарашенные моей дерзостью, так и застыли с тупо
открытыми ртами.
Трактирщик тихонечко так, по-бабьи, заскулил.
– Слышь ты, деньги гони и компенсацию за оскорбление сказочного
репертуара «Короля и шута»! Зря ты на их песни наговариваешь!
– Дайте ему его поганые деньги, – проскулил трактирщик. – Девять
серебряных будет достаточно.
– Не поганые, а честно заработанные, и не девять серебряных, а
три золотых и семь серебряников, – нагло поправил я.
Толстомордого аж затрясло от жадности. Я надавил слегонца на
кинжал, пустив засранцу кровь. Пусть поймет, что я с ним шутки
шутить не собираюсь.
– Дайте ему, что он просит! – зло прошипел толстомордый
трактирщик.
Один из троллей отвязал от пояса мешочек с деньгами и отсчитал
монеты. Нехотя протянул их мне. Я взял одной рукой деньги, другой
продолжая держать острие своего меча-кинжала у горла толстяка. И в
обнимочку с ним погарцевал к выходу. У дверей я толкнул толстяка в
объятия к его троллям.
А сам выскочил в общий зал. Там жизнь текла своим чередом. Люди
выпивали, закусывали, общались, травили байки, громко смеялись.
Я знал, что на людях меня точно никто трогать не будет. Так как
за опального трубадура вполне могли вступится клиенты. Но все равно
нужно было поскорее выбираться отсюда. Я двинулся к выходу.
Но тут мне дорогу преградила хорошенькая служаночка с подносом,
на котором стояла кружечка добротного янтарного пива.
В вырезе платьица у служаночки очень заманчиво белела упругая
грудка. И вообще вся она была ладно сложена. Эх, было бы у меня
время, я с этой красатулькой покуролесил бы всласть. Задолжал мне
Фил, на две жизни вперед задолжал, но это потом, а сейчас надо было
торопиться выручать друга.