— Прикажи мне – и увидишь, какой покорной я могу быть…
Она подалась вперед, выразительно очертила взглядом столешницу и грациозно взобралась прямо на нее. Прохладный камень пощекотал голые коленки. Какими-то отголосками мыслей Киирис ощущала приятную ноющую боль в самом низу живота. Как давно это было? В другой жизни, не с ней. Но здесь и сейчас этот мужчина напротив был словно магнит. Это какое-то безумие. Она знает его всего несколько минут, она даже с трудом понимает, готов ли он сохранить ей жизнь за столь непозволительную дерзость. И все же…
— Иди сюда, - приказал он. Мягко хлестнул двумя словами по заднице, словно мастер изощренной порки.
Она поползла к нему через весь стол, пригибаясь и мурлыкая в унисон похотливым мыслям той, что в эту самую секунду окончательно подчинила ее беспомощное тело.
Киирис остановилась перед ним, пригнулась чуть ниже - так, чтобы их взгляды сомкнулись в неразрывную связь. Император Дэйн определенно нравился той раскрепощенной бестии, которую наставницы из храма так долгопытались приручить. Им это не удалось, но стоило на горизонте появиться подходящему мужчине – и развратница сама пошла к нему, без понуканий и угроз.
— Ты грязная, - бросил император, краем глаза рассматривая ее спину и бедра под туго натянутой тканью остатков одежды.
— Не грязнее моих мыслей, император Дэйн, - подзадорила она.
— Сколько вас там, м? – Он макнул большой палец в вино и медленно очертил черничной влагой ее полураскрытые губы. – Двое? Трое?
—Здесь и сейчас для тебя – лишь я.
Киирис прихватила палец зубами, погладила шершавый сгиб кончиком языка. На ум пришли слова Рунна о вкусах и запахах. О да, у Наследника луны был ни на что не похожий вкус: вкус власти, вседозволенности, беспощадности. Такой, должно быть, вкус первой выигранной битвы и аромат сожженной дотла столицы мятежного государства.
— Не уверен, что здесь и сейчас подходящее место, - сказал он медленно, тягуче, как будто смаковал первый весенний мед.
— Место никогда не бывает достаточно подходящим, тебе ли не знать?
Она приподнялась, нарочито соблазнительно потягиваясь. Потом так же соблазнительно повела плечами, позволяя рванью скользнуть вниз. Теперь лишь затвердевшие соски удерживали ткань на теле. Ей до смерти хотелось, чтобы этот холеный мужчина протянул руку, сдернул то немногое, что мешает ему увидеть остальное… Но он продолжал разглядывать ее, поигрывая почти опустевшим бокалом. Черничное вино расплескалось по стенкам, распустилось восхитительным букетом горечи и сладости. Киирис с наслаждением втянула егоносом.