Киирис попятилась, обессилено села на скамью и окинула взглядом кухню. Рунна, ожидаемо, уже и след простыл. А вот Королева-мать едва не шинкует ее взглядом.
— Подарки мне от вашего сына, - повинуясь необузданному желанию, сказала Киирис. Кивнула на головы, которые, к слову сказать, так и остались лежать на прежних местах, хоть в кухне царил полный хаос. – Славные головы.
Королева изо всех сил старалась владеть собой, но переживания за сына мешали ей сосредоточиться. И все же, Рунн не преувеличивал, говоря, что королева все простит младшему сыну. Если она и злилась, то лишь за сам факт дара.
— Я бы сказал, что все сделано почти безупречно, - вынос вердикт немного удивленный лекарь. – Наследника нужно перенести в его комнату, я хочу провести некоторые дополнительные процедуры.
— Но он поправится? – в унисон спросили обе женщины и переглянулись.
— Я бы сказал, что сейчас жизни наследника почти ничего не угрожает. Но если рана была обработана недостаточно хорошо, то в кровь могла попасть зараза. Все же кухня – не самое подходящее место для подобных манипуляций.
— У меня не было времени искать подходящее. – Киирис ковырнула обида. Да, детская и глупая, но разве она не заслужила хотя бы «спасибо»?
Пока мужчины натягивали кусок кожи, чтобы на нем отнести Раслера, Киирис потихоньку изловчилась и макнула мизинец в его кровь. Быстро сжала руку в кулак, дожидаясь, пока Королева-мать рассудит ее участь. Та же была всецело поглощена хлопотами о сыне.
Когда Раслера переложили на кожу, и четверо крепких мужиков понесли его прочь, Киирис посторонилась, уступила дорогу. Она запретила себе смотреть в его лицо. Потому что продолжала бояться, но и не могла противиться желанию еще раз оценить и горбинку на носу, и короткий росчерк шрама поперек правой брови.
— Киирис…
Она чуть не подпрыгнула, когда холодные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. Сиреневый туман обжег кожу таким невыносимым холодом, что из глаз брызнули слезы.
— Ты… рядом… - неразборчиво бормотал Наследник костей.
Королева-мать попыталась расцепить их руки, но чем больше усилий прилагала, тем крепче сжимал пальцы Раслер. Он яростно мотал головой, что-то бормотал и рычал, и, как заведенный, продолжал требовать мейритину.
— Похоже, тебе придется провести ночь с моим сыном, - скрепя сердце, согласилась королева.