Приложение к книге «Изобретение жизни» - страница 16
«Кое-как» – компромисс. Ну, чуть-чуть приврал, ну, недоделал чуть-чуть, ну не выполнил…
Конфликт между «кое-как» и «по-настоящему».
В четвертом акте «Дяди Вани» тоже все встает на свои места: красота появилась и исчезла, и угроза растаяла. Осталось то же, что и было, какое-то «кое-как». Настоящее не получилось, будем скучать дальше.
Из простой необходимости просто жить, выживать – люди воюют друг с другом. Война постоянная и привычная. Война, без особой надежды на победу, и без особого страха поражения и без особого желания перемирия и передышки. Тотальная, перманентная, бесконечная война всех со всеми.
Посреди этой войны – островки любви, островки нормального бескорыстия. Хорошая погода и… невесть откуда – легкое настроение.
И кажется что войны нет, а есть – нелепое недоразумение, глупая чепуха и неряшливая недоделанность!
Или – скука! Что пострашнее. Мучительнее. «Если доживу до шестидесяти, то осталось тринадцать лет, – чем их заполнить?!»
В скуку ворвалась красота и исчезла.
Волшебство и необъяснимость того, что все это есть! Надо в этом как следует пожить! Все вместе – чудо, мерещится небо в алмазах, наблюдаемое из моря скуки.
Отчего не получается жизнь?
Как, в общем, нечисты наши отношения.
И как мы боимся близости – близких, честных крепких отношений.
Близость, честность, искренность мешают, без них проще, легче.
Отказ! от близости у всех. Из-за того, что нечисто, от того, что опасно, что сложно!
Приличные люди отказываются от близости из подозрения – подозревают себя в нечистоплотности.
Отказаться от близости – отказаться от жизни. Прозябание.
В этом первом с половиной акте попытка участвовать в жизни, несмотря на ее настырное коварство.
АКТ 2 «Чайка» – Короткое замыкание между искусством и жизнью. Соединение – взрыв!
(«Гамлет» как структурная основа «Чайки»).
Диагноз: Игры со смертью
Фантастические умирающие цветы и растения, которые мерещатся Треплеву – обиталище Мировой души через сто тысяч лет, и мебель, и вещи 1896 года. Контраст мелиховского быта и треплевского спектакля – как внешнее выражение главного конфликта – трагического противоречия, между искусством и жизнью.
О чем думает Треплев, когда целует Нину? О пьесе, о спектакле. О чем думает Треплев, когда сидя за столом пишет пьесу? О Нине. Мысли о Нине не дают писать пьесу. Мысли о пьесе не дают целовать Нину.