Лиордан Велиот стоял и рассматривал меня. Жадно и неотрывно. Его
глаза упёрлись в мою грудь, скрытую полупрозрачным лифом. Я могла
бы возмутиться подобной откровенности, но прекрасно понимала, что
его интересует совсем не моё полуголое тело, а Химера.
– Я могу войти в любую комнату. Всё-таки это мой дом, –
насмешливо протянул он.
Я отвернулась и принялась поспешно застёгивать пуговицы, спиной
чувствуя его внимательный взгляд. Пальцы не слушались, мелко дрожа.
Когда удалось справиться, развернулась и произнесла со всей
храбростью, на которую была способна:
– Мне позволили остаться здесь на ночь. Если вы против, я сейчас
же уйду.
Он едва заметно отрицательно мотнул головой, затем сделал жест
рукой, приглашая меня вернуться в комнату. Я двинулась вперёд,
глядя в пол. Моего носа коснулся запах дорогого парфюма, против
воли подняла взгляд и упёрлась в разномастные глаза Господина Дома
Сияющего Солнца. Было в нём что-то жуткое... Настоящий хищник.
Сейчас при свете я могла хорошо разглядеть лицо оборотня и
теперь точно была уверена: именно его я видела в том коттедже на
балконе. Думаю, ему было не больше тридцати лет. О Лиордане Велиоте
много болтали в Виззарии. Слухи были разные, в основном касались
того, что он станет следующим носителем Химеры. Обычно подобные
разговоры очень раздражали Дариуса, поэтому я старалась не
поднимать эту тему.
Прошла в комнату и села на край кровати, подогнув под себя
замёрзшие ноги. Велиот встал неподалёку, провёл рукой по волосам, а
затем приказал:
– Расскажи мне всё.
Стоило ли доверять этому странному пугающему мужчине? Внимания
таких влиятельных господ хочется скорее избегать, нежели жаждать.
Приглушённый свет падал на лицо Велиота, оттеняя скулы. Он был и
правда красив, но такой красотой лучше любоваться на
расстоянии.
– Грегори Мэйсона убили, – заявила я. – Виктор замешан в
этом.
– И почему же ты выдаёшь мне своих будущих родственников? – с
мёрзлым безразличием спросил оборотень.
Я бросила на Велиота озадаченный взгляд.
– Потому что благодаря Химере существует Мерцающий Иллирион, –
заученно ответила, повторяя то, что вдалбливали каждому ребёнку с
ранних лет. – Никто не смеет идти против воли носителя. Я бы
никогда не стала желать зла Мэйсону.
Оборотень склонил голову, рассматривая меня. Страх вошёл в грудь
острым лезвием, заставив меня сжать пальцами прохладное шёлковое
покрывало. Глаза того, кто не остановится ни перед чем, чтобы
получить желаемое не обещали мне ничего хорошего.