Короче, всё у нас было прекрасно, но вот незадача: кое-кто из начальства, курировавшего данное общежитие, имел, судя по всему, свои собственные виды на Любу и никак не желал, чтобы она водила в комнату общежития посторонних, желая заполучить дамочку для себя лично. Это я понял из её разговоров с подругами и кое-каких намеков. Короче, Любу вскоре выдворили из общаги, и стала она ездить, – а то и пешком ходить, – в село Рошу (Красное), что в пяти километрах от города, где у неё имелся, как оказалось, собственный домик.
Итак, из группы просто знакомых между собой молодых людей, в которую раньше входили моя тётушка со своим женихом Илюшей и две её подруги – Люба и Мара, у нас теперь создалась крепкая компания, состоявшая из трёх пар: это были сама Юлия с женихом, я с Любой, и третья их подруга Мара со своим Владом. Если у Юли с Илюшей было всё путем, то есть всё складывалось благополучно и дело шло к свадьбе, а наши с Любой отношения всем понятны, то у Влада с Марой всё еще было неясно. То они были вместе и являли для окружающих пример любви и единодушия, то вдруг наступал период охлаждения, а то и вовсе отчуждения, чуть ли не ненависти, и тогда мир нарушался энергичным скандалом, доходившим порой, как мне казалось, и до рукоприкладства, причём непонятно было, кто кого лупил, учитывая мощное сложение и буйный темперамент Мары.
Вот вам к примеру случай, имевший место всего неделю назад, когда моя мама отправилась отдыхать на курорт в город Сочи. Юля теперь все вечера (а иногда и ночи) проводила у своего жениха, а я, скучая по Любе, которая по какой-то своей срочной надобности взяла отпуск и полетела к себе на родину, куда-то в Сибирь, временно вернулся к прежней своей «любви» – Ирине. Семнадцатилетняя Ирина – стройная, утончённая и нежная, имела и натуру хрупкую, почти воздушную, являя собой образ этакого ангелочка. Одухотворённое, с мелкими чертами хорошенькое её личико только подчеркивало это впечатление, а нежный голосок и длинные, ниже лопаток, светлые, слегка вьющиеся волосы закрепляли его. И вот в описываемый вечер, устроившись с Ириной на тахте в моей комнате, мы затянули нежную и томную песню любви. Но едва мы, уже обнажённые, только-только сблизились, как в дверь сильно постучали. Мне пришлось извиниться перед партнершей, встать, надеть труселя и, заранее состроив грозное лицо, отправиться выяснять, кто пришёл.