Тогда мне показалось это немного странным – был мёртвый штиль, я стоял на пустынном берегу и смотрел вдаль на линию горизонта. И в ту минуту почему-то возникла мысль, что я больше не увижу моря, этих мирных волн, которые тихо накатывались на берег, а затем отступали, чтобы накатиться вновь. Но отказаться от командировки я уже никак не мог.
Как часто складывающиеся жизненные обстоятельства заглушают возникающее душевное беспокойство, в нас словно включается подсознательная сигнализация, бьющая тревогу, но мы не всегда обращаем на это должного внимания.
Щемящее чувство расставания постепенно переросло в безумную радость от предстоящего путешествия. Я раньше часто летал на самолётах и самый пик удовольствия получал, когда самолёт, разгоняясь по взлётно-посадочной полосе, отрывался сначала передней стойкой шасси, а потом, проехав ещё пару десятков метров и задними шасси – и вот в эту самую секунду, когда происходил отрыв от земли, возникало чувство неописуемого восторга от взлёта, сердце от восхищения готово было выскочить из груди, а внутренний голос дико кричал: «Мы летим, мы летим!» Конечно, в следующие секунды происходил перепад давления, уши слегка закладывало, и неведомая сила прижимала в сидение, но потом, когда самолёт набирал нужную высоту и выравнивался, радость пропадала. И если бы не шум от работающих реактивных турбин самолёта и непреодолимое желание посмотреть в окошко иллюминатора, за которым можно было увидеть белоснежную равнину облаков, то могло показаться, что ты едешь и слегка покачиваешься в общественном транспорте.
…Кто бы мог подумать, что это было моё последнее путешествие, и испытанное чувство восторга переросло в жуткий страх за свою жизнь. Но в самолёте ровным счётом, как и в любом другом пассажирском транспортном средстве, созданным человеком, невозможно самому отвечать за управление, и приходится полагаться на профессионализм тех, кто ими управляет. Это означает, что нас вынуждают смириться с так называемым понятием – «человеческий фактор», а оно может проявить себя в любой момент.
В ту минуту, когда самолёт оторвался от взлётно-посадочной полосы и начал набирать нужную высоту, сработала аварийная сигнализация ССОС (системы предупреждения об опасном сближении с землёй), этот тревожный звук проник глубоко в душу и пробудил инстинкт самосохранения, но возникшее чувство беспомощности в сложившейся ситуации попыталось подавить его. Однако когда самолёт задрожал и сильно накренился налево, выпали кислородные маски, я инстинктивно понял, что надо лечь на кресла и пристегнуть себя оставшимися от свободных сидений ремнями безопасности и надеть кислородную маску (два кресла около меня были пусты). Под оглушающие крики паникующих пассажиров я глубоко вдыхал кислород, а в голове крутилась только одна мысль: «Только бы выжить… Только бы выжить…».