Кончен пир; в этот миг с поднебесья Эфира Юпитер,
Море, парус надутый, стремнину и земли видал;
225 Племена обозрев, широко расселённые в мире,
На вершине небес встал, на Ливии взгляд задержал.
Тут к Отцу, что в душе преисполнен заботой усердной,
Грусть приносит Венера и слёзы в блестящих глазах, —
Молвит тихо слова: «Над делами бессмертных и смертных
230 Власть навеки тебе вручена, стрелы молнии, гром.
Виноват пред тобой, чем Эней, о, Родитель? Наверно,
Виноваты троянцы, – скажи? Ведь потерян их дом,
Недоступен, утрачен весь мир, кроме стран Италийских?
Победителей-римлян восстанет там род, но, с трудом
235 Верю, – годы пройдут, и от крови троянской, старинной,
Будут править они полновластно на суше, в морях, —
Обещал ты. Зачем же решенье твое изменилось?
Видя Трои закат и крушенье, я тешилась зря
Мыслью, – судьбы дарданцев иная Судьба захватила.
240 Испытавших уж столько страданий доныне, троян
Та же участь гнетёт. Где предел их несчастьям, властитель?
Мог герой Антенор, ускользнув от ахейцев вдвойне,
В Иллирийские бухты, в Либурнское царство проникнуть,
Перейти и бурливый источник Тимава над ней,
245 Там, где, сквозь девять горл из глубокой горы вырываясь,
Попирает поля он, шумящим морям наравне.
У него основал там троянцам приютом Патавий,
Имя племени дал, и оружие Трои прибил;
В мире сладостном нынче живёт он, не зная печалей.
250 Мы ж, – потомство твоё, – нам чертог ты небесный сулил.
Потеряв корабли из-за гнева одной лишь богини,
Страшно молвить, – вдали от Италии снова, без сил.
Благочестью почёт! Нашу власть возрождаешь так, видно?»
Улыбнулся создатель бессмертных и смертных в ответ
255 Той улыбкою светлой, с небес прогоняя дождинки;
Дочки губ прикоснулся Отец поцелуем в завет:
«Нет, незыблемы судьбы троянцев; страх брось, Киферея, —
Обетованы, – верь, – ты Лавиния стен видишь свет!
До небесных светил высоко возвеличишь Энея
260 Благодушного ты. Неизменно решенье моё.
Ныне так предреку, – ведь забота терзает всё злее
Сердце нам, – разверну пред тобой тайны судеб её, —
Долго войны вести он в Италии будет, и славой
Станет многих племен; стены ставит, закона копьё,
265 Третье лето пока не узрит, как он Лацием правит;
Трижды зимы пройдут и года, гнев рутулов снеся.
И Асканий, твой внук, – назовётся он Юлом по праву, —
Илом был он, пока Илион стоял, всех потряся.