Их присутствие многолико складывалось из частиц, как лес, состоит из деревьев, безмолвно сливающихся в единое целое, которое было противоречиво по своей природе. Оно могло дружески принять тебя к себе, дать тебе защиту, тепло и очаг, или же сыграть злую шутку как с врагом, не сведущим и не способным ориентироваться, затянув в гибельную непролазную чащу.
Так и их многочисленные лица, вдруг начали сливаться, тока не объединились в одно, слегка пугающее огромное лицо, стянутое тугими нитями, которые насильно лишили его возможности говорить, сдавили беззвучно двигающиеся внутри челюсти. Все эти лица внутри, хотят столько сказать, но единое лицо молчит. Их никто их не слышит. Нет ни единого слова.
Как центр общечеловеческих мыслей, боли, их поисков и молитв. Оно словно сплетало в себе все. Дана прекрасно различала в его очертаниях силуэты маленьких лиц-клубков. Которые, в свою очередь состояли из более мелких. Тысячи. Сотни тысяч. Миллионы.
Вдруг, откуда-то из глубины, из самого чрева этой спутанной массы появился Милан. Он словно и не двигался. Казалось, толпа сама выжимает его из себя.
Стоило ей перевести взгляд на него и все плетенные люди шагнули в тень, как стены в его комнате. На секунду ей показалось, что это не люди, а его растиражированная тень. Словно все эти люди сейчас, заключены в нем. Стоит только перевести взгляд на него, как они превращаются в безликую массу, некий живой субстрат.
Сблизив их, масса схлынула, как уходящая в море волна.
Он протянул ей руку ладонью вверх. Дана удивилась насколько испещрена она была линиями. Самыми разными – глубокими, изогнутыми и еле заметными. Словно паутина окутывала и его ладонь. Изящная, свитая грациозным пауком – декоратором. Ладонь, сотканная из тех же нитей, как и лица.
Вот они его глаза. Добрые, слегка грустные, глубокие и манящие в эту глубину.
– здравствуй Дана, – сказал он теплым голосом, из под своей маски закрывавшей нижнюю часть лица.
– Здравствуй, любимый. – прошептала она еле слышно, боясь спугнуть его образ.
– они пришли за тобой.
– кто «они»?
Он промолчал несколько секунд, его глаза еле заметно блестели.
– Тебя забирают. Переводят. Пришло время
– кто? куда?
Он молчал. И Дана вдруг стала осознавать дистанцию, медленно образующуюся между ними
– Я не хочу!! – завизжала она, – не хочу!!