Вне. Время кануло в облачный дрейф… - страница 6

Шрифт
Интервал
Мы с тобой в дни пурпурные вырядимся в платья пудровые, струящиеся…

Больное спасибо

…Я знаю, что будет,
когда ты исчезнешь —
дожди не просохнут,
в углах ляжет плесень,
уснут мысли солнца,
дни склонятся к ночи,
сны зверем завоют,
покажется проседь.
…Оставишь усталость,
под дых ткнёшь тоскою,
умрёт твоя жалость
под дверью чужою.
А я распущу
по периметру неба
свободные крылья
эфирного цвета,
ведь ты говорил,
что я ветра сильнее,
пока пеленались
мы в синих рассветах.
…И пусть не увидишь,
как я догораю,
больное «спасибо»
отдам птицам рая.
Когда ты исчезнешь,
я окна закрою
в том доме, где ты
не проснёшься со мною.

Ты навсегда

Август нефритовый
Валится в осень,
Тянет меня
За собой в свой гамак.
Скорбно давно
Мной оплакано солнце.
Рыжей тропой
Покидаю твой рай.
Ты обитаешь
В тюльпановых вёснах,
В стылых закатах
И в талых снегах.
Ты меня жди,
Я вернусь к тебе снова
В час, когда здесь
Оживёт вешний сад.
Вновь подставляю
Лицо ветрам буйным
И растворяюсь
В спонтанности дней.
Мир только полнится
Голью беспутной —
Ты навсегда
Остаёшься в весне.

Ветер сменится

Сердце съёжилось мокрым августом, грусть пульсирует в ритме блюзовом – пресыщение одиночеством. Мою боль в бинты ангел кутает…


И не вяжется город пасмурный с кодом снов твоих странных бережно. Пролистать хочу тебя заново, и прошить семь раз нитью вечности…


Но взглянуть тебе в душу нежностью – недостаточно миль пути Млечного. Тебя нет в наступающей осени – жду другой, когда ветер сменится…

Облачное

Исчезла за спиной
Радость продолговатая.
Щурится нагло
Печаль постылая.
Успокоить в себе
Верность горькую
Спрятать страсть
Со свирепой пылкостью.
И смотреться в мир,
Сжатый до мрачности,
И не видеть в нём
Лживой нежности.
Растворить себя
В адском времени,
А потом возродиться
Ливнями.
И залить сплин
«к чёртовой матери»,
Выжать телом
Свои откровенности,
Стать обычным
Облаком – ветреным,
Безмятежным… и
Исчезающим.

«Я вдали от страхов, дальше, чем возможно…»

Я вдали от страхов, дальше, чем возможно.
Угнетало небо стылой синевой.
Мир твой многосложный не помечен богом —
вывязан из нитей жутких пауков.
Я в нём раскрошилась на степную пудру,
украшая воздух свежим серебром,
наготу прикрыла свежестью морозной
от своих соблазнов и лилейных слов.
Выжжена годами ежедневной фальши,
одеял свинцовых ты просил в ответ.
Я не стала плакать. Улетела с ветром,
и теперь не пахну свежим имбирём.
Следующая страница