Любовь, да разве кто тобой прельстится?
Ты без прикрас. Такая ты, как есть.
Не пудришь ты себя и не румянишь.
Не любишь ты ни похвальбу, ни лесть.
Такой, как я, ты никогда не станешь!»
Краса раздражена, почти кричит,
Кривится рот под яркою помадой.
Любовь в ответ спокойно говорит:
"Мне украшать себя, поверь, не надо.
Ведь я – внутри, в душе, не на лице.
Нет мне нужды расхаживать в нарядах.
Я в поцелуях, в крепком рук кольце,
В заботливых словах и нежных взглядах.
И времени я бега не боюсь:
Ведь ты уходишь поздно или рано.
Уходишь в никуда. Я ж остаюсь,
Цвету. С годами я лишь лучше стану».
И замерли соперницы, и ждут
Решенья той, кого призвали сами.
Она колеблется. Не каждый день берут
Судью из смертных в спор меж небесами.
Вновь в зеркало украдкой посмотрев —
Ах, как же отражение прекрасно! —
Сказала женщина, немного осмелев:
«Я подведу итоги вашей распри».
Красе кивнула: «Ты – услада глаз.
И в жизни нашей значишь ты немало».
К Любви шагнула: «Ты же – всё для нас».
И, руку взяв ее, к груди своей прижала.
* * *
Так был тот спор иль это сон-дурман?
Но только вспомни ты, прошу, легенду ту,
Когда задумаешься все-таки сама,
На что поставить: на Любовь иль Красоту.
Зал хохотал до слез… Его игра
Была так уморительно смешна!..
Лишь друг, Пьеро игравший, знал:
Вчера
У Арлекина умерла жена…
Но быть артистом – это тяжкий долг.
Билеты проданы, а значит, шоу быть.
От плачущего мима что за толк!
И, стиснув зубы, он пошел смешить.
Колпак шута прикроет седину.
И пусть хохочет громко зал над ним.
Он будет представлять ее одну.
В первом ряду.
А слезы спрячет грим…
Дождем размыт осенний горизонт.
За капель пеленой всё видится нечетко.
По лужам ты спешишь летящею походкой,
Держа небрежно над собою зонт.
Тебя мой грустный провожает взгляд,
А ты об этом даже и не знаешь.
Не знаешь и о том, что мне напоминаешь
Ту, что я бросил много лет назад.
И вновь передо мной ее глаза:
Зрачки, расширенные, словно от удушья,
В тот миг, когда я мимоходом, равнодушно
Свои слова жестокие сказал.
И сжалась она резко, как зверек,
Потом застыла, верить не желая
И словно до конца не понимая,
Что я любви своей не уберег.
И помню я, что плечи ее сжал,
Встряхнул и крикнул: «Я тебя бросаю!»
Она ж смотрела кротко, как святая,
Лишь побледнел совсем лица овал.
Я повернулся резко к ней спиной