Телекинез 4 ур.
Астральное тело:2 ~ 20 ур.
Способности: Отсутствуют
Как сказала бы моя прабабка - вот тебе, милой, и пирожки с
капустой.
В данном случае, видя начинку данного «пирожка», особого ума не
требовалось, чтобы сложить два плюс два. Вороны расписали всё
точно, чётко и ёмко. Кем бы ни был так называемый подселенец за
плечами Михаэля, он явно давал ему прирост к силе и способность
двигать предметы.
Вот только, что именно мне со всей этой информацией делать, было
категорически непонятно. А ещё, судя по звукам, ребята Михаэля уже
высадили дверь в дальнюю комнату, которая раньше была моей с
Марфушой спальней, а там....
- Оппаньки! Пианинко! - раздался ехидный голос вандала, а после
на горькой ноте взвизгнули струны, когда кулаки ударили по
клавишам.
- А ну не троньте! - осерчал я, уже не в силах терпеть их
варварство.
И сам за себя не ожидал, что таким гневом отзовётся сердце моё
от порчи инструмента, на котором Марфушка когда-то играла. Думал,
совсем уж выгорел чувствами, а вон подиж ты, жива любовь ещё.
- Чааа, не рыпайся, пенсия! - топнул ногой Михаэль, и заплечный
подселенец его вытянул призрачную руку, хватая меня за шею и
ощутимо припечатывая к стене. Поднять меня сил у него не хватило,
но вот вещи на диване разбросанные от моего движения разлетелись
знатно. - Если бы ты всё по уму сделал, то нас бы на это не
вынудил. Так что не вякай мне тут! Ну чё там, ребят, нашли?
- Не, Миха. Ищем пока!
- Хорошо запрятал.
- Давайте, поторопитесь. Чем быстрее закончим, тем скорее по
тёлкам поедем, - подогнал их мажорик, взасос сигару досмаливая.
А я сам попытался пошевелиться, и каким же моё удивление, когда
мне удалось это сделать. Хоть давление на шею было ощутимым и
дышалось с трудом, но удерживаемая меня призрачная рука будто бы
чуть-чуть отодвинулась от тела. И будь на то моя воля, я бы смог её
с горем пополам сбросить.
Вот только торопить события, когда против меня четверо усиленных
сущами мужиков, было бы дурной идеей. Да, ломаемый инструмент и
мебель до ужаса жалко, но лишаться из-за них жизни не хотелось
вовсе.
И вот ведь смех, сам не заметил, как тяга жить ко мне
вернулась.
Несомненно, с каждым хрустом, с каждым хрипом уничтожаемого дома
чувства мои то взлетали ввысь, то падали в бездну так, что хоть под
землю провалиться. Пусть меня бы отмутузили, но вещи то почто? Они
же и сдачу дать не могут, верзилам этим. И если бы знаний у меня
было побольше, тогда бы я дуболомам, конечно, устроил жизнь
горькую.