Корби посмотрел на нее.
– «Нет» значит «нет», – ответил он.
– Вчера тебе все нравилось, – зло напомнила Ира.
Корби вырвал руку. Розовые кубики жвачки упали на пол.
– Я тебе не сучка. И я не ломаюсь. Ломаются, когда «нет» значит «да». А мое «нет» значит «нет».
Ира села на кровати. Теперь белые складки одеяла скрывали ее тело только по пояс. Дождь каштановых волос красиво обтекал полушария груди.
– Струсил? – слегка охрипшим голосом спросила она. – Маленький?
Корби отошел от девушки на безопасное расстояние, сел на корточки и стал зашнуровывать кроссовки.
– Я не буду мериться с тобой мачтами, – сказал он. – Я маленький баркас, а ты многопушечный галеон. И мы плывем в разных направлениях.
– Плавает говно в проруби, – ответила Ира, – а мы с тобой на суше. И хватит гнать.
– Я все равно уйду, – возразил Корби.
– Останься, – попросила она. – Я хочу тебя.
– Нет, – поднимаясь, сказал Корби.
– Тебе наплевать на желание девушки? – поинтересовалась Ира.
– А тебе не наплевать на мое желание уйти? – парировал Корби.
– Нет, – обиделась Ира, – не наплевать. Но я хочу, чтобы ты остался. Ты мне нравишься.
Она порывисто встала с кровати, и Корби мигом отпрыгнул к двери. Сейчас он молился о том, чтобы Ара уже успел собраться. Но Ира остановилась – ее одолела похмельная качка.
– Послушай, – сказал Корби, – у меня своя жизнь, свои желания. Не надо хватать меня за руки и делать все остальное.
Он вышел из комнаты.
– Ну и иди на хуй! – закричала ему вслед девушка. – Все вы, маленькие онанисты, пялитесь на меня с танцпола, а потом ничего не можете: ни пить, ни трахаться!
Она швырнула что-то в дверь.
– Таких, как ты, у меня полный зал, понял, сосунок? Я думала, ты чего-то стоишь, а ты просто школьник, просто еще один долбанный школьник!
Корби, не останавливаясь, пересек коридор.
– Ара, – громко позвал он.
– Считай, что я тебя пожалела, – горько напутствовала его Ира.
Ара, одетый, выскочил с кухни. В руке он сжимал пачку таблеток. Корби начал открывать дверь.
– Уже уходишь? – раздался у него за спиной сонный голос.
Андрей.
– Да, – подтвердил Корби. – А ты оставайся.
Он никак не мог открыть дверь. В висках пульсировала боль, а оскорбления Иры, как отравленные пули, застряли в затылке и разъедали мозг.
– Нет, я с вами, – запротестовал Андрей. – Я тоже пойду.
– Давай я разберусь с замком, – предложил Ара.