– Хватит, помучилась, натерпелась! – крикнула Настя и выскочила в сени.
Тёмное небо с крупинками звёзд спокойно висит над землёю. Только восточный край неба над лесом, за рекой, посветлел. Тишина. Спит уставшая за сенокосный день деревня. Только из их дома несутся пьяные голоса, мат.
– Разгулялись. Ну что же, гуляйте, пейте, никто не помешает вам, – шепчет Настя, и обида всё больше и больше сжимает горло. Гулко стучит кровь в висках, сердце рвётся, старается выскочить из тесной груди.
Чёрная лента реки искрится звёздами, и видно, как гаснут они одна за другой. Прохладная вода лижет Настины ноги, ласкается. Верёвка падает на прибрежную песчаную косу. Настя идёт за камнем. Там, на перекате, их много.
Вода на перекате журчит, вспыхивает светлячками. Вода с камня струится, течёт по телу, пронизывает его холодом. Один конец верёвки привязан к камню, второй плотно обвился вокруг шеи. Тяжелы шаги. Сколько их до Бабьего омута? Тридцать? Триста? Каждый шаг – капля холодного пота. Каждый шаг – год прожитой жизни.
Вода у противоположного берега черна, а здесь, у склонившейся ивы, ловит алые блики. Светает. Уже отчётливо видны кусты, разбросанные по берегам.
Ещё в детстве слышала Настя легенду об этом омуте. Сошла какая-то баба с ума, утопила своих детей и сама утопилась. Дрожь пробежала по телу, перед глазами встал дом. На полу, на набитом сеном матрасе, лежат её дети, кровь её родная. Настя почувствовала свою любовь к детям, всем своим материнским сердцем ощутила смысл жизни. Присела на корточки и дрожащими руками развязала верёвку на шее. Схватила камень, приподняла его над головой и с силой швырнула в пасть омута. Фонтанами брызг поднялась вода, и её капли засверкали, засветились яркими искрами. Это первые робкие лучи солнца подхватили и зажгли их своим светом жизни и тепла. Настя знала, что делать!
Конец ознакомительного фрагмента.