- Человек!
- Сможешь сей агрегат завести?
Семен, с любопытством осматривавший гараж соседа,
ухмыльнулся:
- Да Миха хоть танк заведет или звездолет «Ясный сокол»!
- Танк нам не надо. А ты лучше поищи нам одежку попроще, чтобы
от местных особо не выделялись.
- Счас сделаем.
Через четверть часа из деревни выехал старый «Урал» с коляской.
Сидевших на нем мужиков с помятыми физиономиями и темных
телогрейках можно было принять за двух деревенских, что помчали за
добавкой в другое село. ГАИ в этих местах отродясь не было,
участковый давно забил на службу, выезжая лишь на трупы. Так что
никто не мешал голубчикам проехать десять верст по разбитому
тракторами проселку.
Михаил тормознул около магазина, чтобы поддержать легенду, ну
заодно прикупить свежего хлеба и сладкого к чаю. Вайсбейн тем
временем метнулся к облупленному зданию почты. Он пробился сквозь
толпу бабулек, безысходно ждущих завоза пенсии, и сначала сунул
скучающей девушке купюру, а потом попросил сделать звонок. На его
счастье, на почте остались переговорные кабинки - объедки
безтелефонного прошлого местного СССР. Через пять минут гешефтмахер
выскочил на улицу.
- Миша, гони обратно!
Молодой человек глянул на потемневшее лицо куратора и не стал
задавать лишних вопросов. Во время езды он совершенно протрезвел и
готовился к неприятному разговору. Что-то их очередной «проход»
как-то не задался.
Михаил загнал мотоцикл обратно в гараж, убедился, что Валерик
сладко спит на веранде, и вернулся в дом. Семен уже сервировал
стол. Он успел добыть у соседа прошлогодней картошки и сделал
«полевое» рагу с тушенкой.
- Хозяйственный ты парень, - похвалил Сеню Натан Иосифович и
налил себе из фляжки коньяку, оправдываясь: – Это от нервов.
- Что-то случилось, дядя Натан?
- Ох, случилось, Миша.
Мужчина оторвался от еды и скорбно положил на стол руки. Глянул
на пустой стопарь, тяжко вздохнул и потянулся за фляжкой.
- Дядя Натан, может, перед тем, как напиваться, вы бы сначала
объяснились, - с нажимом заявил Михаил. Ситуация чем дальше, тем
больше ему не нравилась. Вчерашнего смертоубийства хватило бы на
самый лютый проход в объятую послевоенным беспределом копию
СССР.
- Да, ты прав, - Натан Иосифович нехотя отложил фляжку, его
голос окреп. – Дело в следующем. Обложили нас повсюду, как волчар.
В сторону нашего хода не проехать и не проплыть.