– Ну, и долго будешь смотреть? Помоги, я, кажется, ногу подвернула.
Глаза, во-первых, говорили, а, во вторых, и ноги от них, кажется, уйти не смогли. Куда бы они пошли от таких глаз. Да еще если подвернуты?
«Я бы не пошёл никуда» – пришло мне в голову и я превратился в нежнейшего из…
Глава 4
археологов. Я очень старательно производил раскопки и подъем ценностей.
Когда с моей помощью глаза встали во весь рост (Боже, какая глупость «глаза во весь рост»!?), под слоем снега обнаружилось тело, а над ним лицо. Столь же красивое, сколь и знакомое.
Оля. Первый курс. Белоснежная блузка, короткая красная юбочка, пролетающая мимо по коридору главного корпуса. Еще не остывшее сентябрьское солнце роняет сквозь немытые окна лучи на ее загорелые ноги. Лучам завидуют все певрокурсники. Первокурсницы завидуют ногам.
А я не завидую. Я горю и плавлюсь как солнце. В груди вспыхивают протуберанцы и взлетают вверх, пытаясь вырваться из моего растерянного тела. Они сушат горло и сжигают мысли…
Ей доставляло удовольствие мое глупое обожание. Она как индийский факир жонглировала пламенем моего сердца. Представление продолжалось три года. Потом, очаровательная жонглерка как-то, между прочим, вышла замуж за кудрявого красавца с радиотехнического факультета и уехала к родителям в далекую Якутию. Рожать. Уехала, родила и растворилась бесследно в хаосе Перестройки.
Как пишут классики: «прошли годы». И вот – волшебный снегопад и странное падение. В городе полтора миллиона человек, сотни километров тротуаров. Есть: кому и где свалиться. Запнись я на полметра дальше, и в этом молочном коктейле мы бы разминулись, даже не догадываясь, что лежали в двух шага друг от друга.
–Что теперь делать? Я до дома не дойду! – Олю, казалось, ничуть не удивило происходящее. Как будто она все это специально разыграла. Написала сценарий, насыпала снега, прилегла в точке Х и скомандовала мне: «Пошел!». И я, как последний идиот, бросил толстую поваренную книгу и голодный отправился плутать по зимнему городу.
– А где дом? – Я отряхивал ее бежевую дубленку и поражался: время разъедает ржавчиной броню, выживает с планеты мамонтов, прячет юный румянец под маску морщин, а Олечка осталась такой же, как семь лет назад. Словно провела все эти годы в месте, где время бессильно. Кстати, снова сегодня, откуда не возьмись, всплыло время. Оно будто невидимый проводник подталкивало меня шаг за шагом к будущему. А может быть, к прошлому? А может быть не меня, а моё прошлое к моему будущему? К тому, что прервалось семь лет назад?