Таня. Тут врачи гульденов стоят. Ничего, отпустит.
Евгений(садится около нее). У тебя волосы свои или крашеные?
Таня. Свои.
Евгений. Клевые.
Таня. Такие клевые, что ты с моим чемоданчиком свалил?
Евгений. Такие клевые, что я с твоим чемоданчиком вернулся.
Таня. Что ж ты тут – три года совков по купе обирал?
Евгений. Я еще, между прочим, ни одного не обобрал.
Таня. Ну да?
Евгений. Я с тремя языками в Германии мешки таскал да посуду мыл, а потом сломался. Запил, чуть не все пропил. В Амстердаме, говорят, легче крутиться. Тебе лучше, а?
Таня. Когда две таблетки, сразу лучше.
Пауза.
Евгений. Я ведь самый пустой вагон выбрал, чтоб никого не видеть, так было на душе хреново. Здесь, кроме нас, только две негритянки в другом конце дрыхнут. И тут ты напролом: на тебе за доллары!
Таня. Да ты хоть понимаешь, сколько я своей девке за эти доллары потом фруктов куплю?! Ты помножь по курсу!
Евгений. Как-то вдруг пришло в голову: трахну, а потом с сумкой валюты смоюсь, чтоб охладить американскую мечту. А потом раскрыл твой чемодан, а там бюстгальтер лежит скомканный. Я его в руки взял, а он теплый… Свихнуться можно! А одна лямка пришита черными нитками.
Таня(возмущенно). Ну нет в магазинах белых ниток! Ну где я их возьму?!
Евгений. Знаешь, немки – они совсем другие. У нас, знаешь, каждая продавщица принца ждет, а здесь каждая хиппи деньги считает. Правда! Да если бы моя жена меня любила, я б ей в Москве Берлин построил!
Конец ознакомительного фрагмента.