Затылок снова кольнуло плохое
предчувствие. Почуяв неладное слева, я рефлекторно сделал шаг в
сторону. Рядом с головой мелькнул кулак Синяка.
– Вертлявый какой! – Синицын бросился
на меня, размахивая руками и ногами. Мастерство нанесения ударов
поднялось на порядок, ловкость раза в два. – Армейский рукопашный
бой, С-ранга…
Слушаю вполуха. Схватив промелькнувшую
руку за запястье, тяну её ещё дальше. Синяк, следуя инерции удара,
подаётся вперёд, ставлю ему подножку и контроллирую падение….
головой на край парты.
Раздался звук удара камня о дерево. Ну
да, Федя тупой как камень. Такому в голову выстрелишь, так он ещё
десять лет побегает ничего не замечая. Но в этот раз, удар пришелся
куда нужно, отправив ревнивца в нокаут.
– А-а-а! Федя... Феденька, – Самойлова
бросилась приводить мужа в чувство. – Чего ты всегда в драку сразу
лезешь.
Фейспалм. Судя по шлепкам поблизости,
не я один вижу в таком ребячестве верх глупости.
– Да что с вами, женщины, не так? То
ревность намеренно вызывают, то лезут утешать. Да живой он.
Успокойся, Маш, – отодвигаю ошарашенную Самойлову в сторону. –
Хватит притворяться!
*Тыщ!*
– А? Что? – От пощёчины Синяк тут же
очнулся.
Ещё одна пощёчина! Потом ещё одна и
наконец вопрос, пока Синицын не пришёл в себя. Начнем экспресс
допрос… точнее опрос.
– Сколько сущности вложил, чтобы тело
так улучшить?
– Семьдесят, – Синяк хлопает глазами,
приходя в себя.
Чёрт его знает, много это или мало.
Нужно больше информации. Не просто же так, я тут за всеми
наблюдаю.
– А драться как научился? –
замахиваюсь для пощёчины, но бить не собираюсь.
– Так это,.. – Синицын боязливо
прикрыл лицо руками. – Сказал, что хочу как ты уметь драться.
Система написала, что это навык С-ранга. Оценила его в двести
пятьдесят очков сущности.
– Понятно, – подаю руку парню, помогая
подняться, и смотрю, что творится вокруг.
Наш классный руководитель, почти
пятидесятилетний Павел Сергеевич, начал прямо на глазах обрастать
шевелюрой чёрных волос. Мужчина улыбается, вставной передний зуб
выпадает изо рта и падает на парту. За ним второй, третий… Пал
Андреич ловким движением руки прячет их в кармане. Лицо его
разглаживается, морщины пропадают. Весь класс притих, смотря как
тело классного начало слегка светиться.
– Тридцать, – учитель поймал мой
взгляд и усмехнулся. В глазах та самая забота и теплота, которой он
делился с учениками последние два года старшей школы. – Ты же это
хочешь спросить, Абсалом? Я остатки на омоложение тела пустил. Это
ещё триста пятьдесят. Есть там такая опция, если Систему попросить.
Но больше восьми лет скинуть не дает.