Мамай встал на пороге и зашарил взглядом. Увидев меня, заулыбался и направился к койке. Блин! Забыл, как его зовут. Столько лет прошло. Неудобно. Хотя… За глаза мастера дразнили «Буденный». Спрашивается, из-за чего? Усы? Лицо у Мамая гладко выбрито. Значит, имя-отчество…
– Здравствуйте, Семен Михайлович!
– Привет, Сергей!
Мамай опустился на стул, поставив у тумбочки холщовый мешок. Не пустой, между прочим, пришел. Передачка прибыла. Сам мастер принес! Горжусь…
– Как ты?
– Нормально, Семен Михайлович! Скоро выпишут. А у вас?
– Ну… – Он сморщился.
– Дело шьют?
– Нарушение правил техники безопасности, приведшее к травме работника, – процитировал он. – В мою смену, значит, я виноват. Выговор – это в лучшем случае.
Печаль. За производственные травмы в СССР спрашивают строго. Жаль Михайловича – хороший человек. А выговор – это лишение квартальной премии. И о тринадцатой зарплате можно забыть.
– Что там произошло? Не помню. – Я тронул рукой забинтованную голову.
– Ты затачивал штамп на шлифовальном станке. Перед этим менял пуансон. Коснулся его кругом, отлетел кусок… Хлопцы видят: упал. Подбежали, а ты без сознания и голова в крови…
– А где тут нарушение?
– Ну… – Он задумался. – Ты же его боковой стороной круга резал.
Разумеется, боковой. Так удобнее и быстрей. Все так делают. Но правилами запрещено.
– Кто это видел?
– Никто. Но на осколке остался след от круга, так что сразу поймут.
– Осколок нашли?
– Не искали. Не до того было.
– Вот и хорошо. Комиссии скажете: уборщица замела. А мусор вывезли.
– Все равно не поверят, – вздохнул он. – При шлифовке сверху осколок ударяет в щиток.
– Не факт. Излом пуансона видели? Ровный?
– Наискосок. – Мастер заинтересовался.
– Вот! – сказал я. – В пуансоне могла быть микротрещина. Или перекалили. Надо выпрессовать остаток и отдать в лабораторию. Пусть проверят. В том штампе пуансоны часто выкрашивались, значит, перекалены. А теперь смотрим. Я впрессовываю в штамп новый пунсон. Ставлю его на плиту шлифовального станка. Подвожу круг. Бац – отлетает кусок и летит в щиток. Но не прямо, наискосок. Из-за этого рикошет мне в голову. На щитке вмятина есть?
– Нет.
– Плохо искали. Должна быть.
Я подмигнул.
– Сережа! – Мамай протянул мне сухую ладонь. – Сделаем. Спасибо!
– Не за что. – Я ответил на рукопожатие. – Так и напишите в объяснительной: обстоятельство непреодолимой силы.