Правда, заповеди его, во всяком случае, для меня, не выполнимы. Да пожалуй, никто их соблюсти не сможет, в нашем мире, это точно. Ох и темное это дело, религия, особенно то место, где одни люди другим, всякие темные дела, от имени Господа прощают. У нас, конечно тоже можно откупиться, к примеру, виру потерпевшим выплатить, но не от всех, и не всегда. Злобы, да жестокости, конечно, хватает и у нас, но вот лиходеев разных меньше, чем в этом цивилизованном мире. Где те, кто служить должен, в золоте утопают, а хозяева с голодухи пухнут.
В одном конечно Велес прав, нужно постараться как можно дольше, эту заразу в наши земли не пускать. Для меня вывод прост. Вера в Господа, это одно, служение церкви, это другое, а моя жизнь, это третье. И только я сам решаю, кому больше верю. Создателю, или людям, от его имени говорящим.
–Оставь ты его. – Крикнул я Ирме. – А то ведь совсем замучила, того и гляди свалится, еще потом, тягай его на себе.
–А чего его с собой тягать? – Пожала плечами Ирма. – Пущай катится, на все четыре стороны.
–Не-е. – Помотал я головой. – Святославу свезем, пусть он решает, что с этим подстрекателем делать. Не будь его здесь, ничего бы и не случилось. Во всяком случае, этот, – я кивнул головой на болярина. – Уж точно бы в драку не полез.
–Во – во, – встрял в наш разговор Жила. – Да и добра вон, сколько на себе тягает, а оно теперь по закону наше. Глянь, какие кольца на руках, да и цепь на шее серебряная такая, что псы обзавидуются, а в том кресте золота столько, что почитай, поболей, будет, чем мы все, за этот поход получили. Никак яво отпущать нельзя, во всяком случае, пока добро не снимем.
–Жила, его не трогай. – Попросил я Жилу, который уже направился к священнику. – Пусть все это добро, при нем и остается, нам от него только одни неприятности будут.
–С чего ты взял? – Остановившись, посмотрел он удивленно на меня.
–Не знаю. – Пожал я плечами. – Только поверь, так лучше будет.
Жила бросил тоскливый взгляд на священника, помотал головой, и пошел снимать доспехи с болярина. Сбор трофеев много времени не занял, но когда мы решили, по своему обычаю, развести погребальный костер, для павших Болгар, появилась проблема. Оказывается, по их вере, палить покойников нельзя, потому как они в ад попадают, и горят там вечным огнем, это же надо было такое придумать.