И на какой, интересно, случай?
Я прислушался к своим ощущениям. У меня ничего не болело, ни
простреленное колено, ни тело, по которому оттопталась добрая
половина германской армии, ни голова, которой сейчас вообще
положено быть разнесенной на куски и лежать на полу живописными
фрагментами.
Источник силы пропал, но я решил, что буду относиться к этому
философски. В конце концов, я должен был потерять куда большее. Я
должен был потерять все.
Но что-то осталось, и мне предстояло выяснить, почему. А уже
потом, разобравшись с обстоятельствами, можно будет озаботиться
решением другим вопросов.
Я попытался подвигать руками и ногами, и у меня получилось. Тело
по-прежнему полностью контролировалось моим мозгом, и значит, я не
чувствую боли не потому, что меня парализовало. Движения, правда,
получились какими-то слишком уж медленными и плавными из-за
сопротивления среды, словно я плавал в какой-то густой жидкости,
вроде несколько дней простоявшего в банке киселя.
Определившись с этим, я поступил так, как, наверное, на моем
месте поступил бы каждый нормальный человек. Поднял обе руки,
уперся ладонями в крышку гроба и сильно на нее надавил.
Ни на что, впрочем, особо не рассчитывая. Там же сверху должно
быть несколько метров земли, или штабель других гробов, или еще
что-нибудь, такое же тяжелое и неприятное.
Но крышка обманула все мои ожидания и какого-то дьявола сразу
поддалась. Более того, после моего первого нажима она сама
откинулась на сторону, и в глаза мне ударил свет.
Нет, не может такого быть.
Неужели я настолько плохо проявил себя в аду, что меня решили
выкинуть из преисподней и отправить в райские кущи? Лорд Идразель,
мы с тобой так не договаривались! Почему против меня не выставили
кого-нибудь посерьезнее? Кого-нибудь из старших демонов? Может
быть, если бы я отшиб рога Вельзевулу, меня бы не только в
праведники, но и сразу в ангелы бы записали. Выдав соответствующее
снаряжение в виде белоснежных крыльев и пылающего меча.
Ух, я бы тогда развернулся…
Впрочем, этот ад сразу показался мне каким-то надуманным, а
теперь выяснилось, что и гроб ненастоящий.
Я выдрал свое тело из вязкого киселя и сел, перебросив ноги
через стенку гроба. Зрение постепенно восстановилось после яркой
вспышки, и я подумал, что обстановка не очень-то напоминает райские
кущи. А девушка в прозрачном неглиже, поверх которого был накинут
белоснежный передник горничной, совсем не похожа на апостола
Петра.