Впрочем, странностей тут и так хватало.
Я подергал дверь, и она уехала в сторону, открывая мне проход в…
шкаф.
Передо мной висела одежда, и вся она была мужской. Куртки,
брюки, рубашки, синий рабочий комбинезон… Интересно, а эта девица
где всю свою одежду хранит? И где вообще выход из этой комнаты?
Или это все-таки ад, и выхода нет, и мне до скончания веков
нужно будет выслушивать ее претензии? Я поймал себя на мысли, что
начинаю скучать по подземелью с демонами и лорду Идразелю. Там, по
крайней мере, все было гораздо понятнее.
Одежды было немного, из трех десятков вешалок занята была едва
ли половина. И в задней стенке шкафа присутствовала вертикальная
щель, через которую пробивался тусклый свет. Я продрался через
одежду, толкнул стенку и… дверцы шкафа распахнулись, открывая мне
путь… наружу? В общем, куда-то.
Самая унылая Нарния из всех, что мне доводилось видеть.
Если обстановка по ту сторону шкафа говорила не о роскоши, но о
каком-то подобии комфорта, здесь, по эту сторону, все было
по-спартански. Простой стол, два стула, кровать с железной сеткой,
я думал, такие уже даже в тюрьмах не ставят. На стене висел
радиоприемник, ведущие к нему провода были оборваны.
Зеркала не обнаружилось, но, помимо шкафа, из этой комнаты было
еще несколько выходов. Один привел меня на кухню, столь же бедно
меблированную, с примитивной газовой плитой на две конфорки.
Холодильник неизвестной мне марки «ЗИЛ» натужно гудел. Внутри
обнаружилась коробка с остатками какого-то пирога, две бутылки
минеральной воды и запаянный железный цилиндр, на котором было
написано «пиво».
Я скрутил крышку с бутылки воды, сделал глоток. Холодная, чуть
горьковатая, напоминает «боржоми», но на этикетке написано
другое.
Следом я нашел и ванную комнату, и там, над уныло торчащим из
стены умывальником наконец-то обнаружился искомый объект. Вдохнув
поглубже, я посмотрел на свое отражение, и… совершенно уже
предсказуемым образом оно оказалось не моим.
Где тонкие аристократические черты лица, волевой подбородок и
нос с легкой горбинкой? Где пронзительный взгляд серых глаз? Где
легкая ухмылка, от которой незнакомые барышни млели, а знакомые —
сходили с ума? Где черные, как смоль, волосы? Где мускулистое и
поджарое тело бойца?
Впрочем, к телу вопросов было меньше всего. Оно было плотнее,
чем раньше, но довольно мускулистое, и если лишний жир где и
присутствовал, его было не слишком много, и его наличие можно было
пережить.