- Не все ли
равно, что они подумают, Роман Олегович? Кстати, тот жирный боров в прошлый раз
назвал Вас: «старым, лысым козлом», думая, что никто не понимает немецкий. Так
вот пусть завидует и пускает слюни, - Маша хитро улыбнулась.
- Почему ты мне
не сказала это раньше? – Давыдов положил ей руку на талию и в обнимку с ней
зашел на веранду ресторана.
- Не хотела
расстраивать, - отозвалась Маша.
***
Восемь лет назад
Маша попрощалась с одноклассницами,
выходя из автобуса. Увидеться с ними она должна была только через два месяца на
линейке. Бодро подхватив сумку с вещами, Маша вприпрыжку преодолела подножку
автобуса и приземлилась на асфальте. На площади было много родителей,
встречающих детей из лагеря. Маша искала глазами маму с папой. "Опаздывают
что ли?" - подумала она, бросила сумку с вещами на бордюр и уселась
сверху. Поискав в боковом кармане сумки чупа-чупс, она принялась его распаковывать.
Площадь быстро пустела, машины разъезжались, а родителей все не было. Когда
остался только пустой автобус, на площадь пыхтя и чихая въехал полицейский
УАЗик. Из машины вывались двое: немолодая женщина в форме и мужчина с
необъятным животом, одетый по гражданке. "Наверное, формы такого размера
не нашлось", - хохотнула про себя Маша. Женщина окинула взглядом площадь и
остановила свой взгляд на ней. Решительным шагом она направилась к девочке.
- Мария Люманова? - спросила она,
удерживая в руках открытую папку с фотографией Маши.
- Да, - тревога подбиралась
холодными щупальцами к сердцу.
- Маша, тебе придется поехать с
нами.
- Зачем?
- Будем решать, что с тобой делать.
- В смысле решать? Я никуда с Вами
не поеду! Вы в курсе, что я несовершеннолетняя? Без родителей Вы не имеёте
права даже разговаривать со мной, а не то, что куда-то увезти! - Маша вспомнила
папины наставления относительно того как вести себя с полицией, если вдруг
придется иметь с ней дело. Нет, отец Маши не был преступником. Он был
бизнесменом, но заказные аресты и наезды правоохранителей на бизнес были не
редкостью в то время. Вот и Машин отец готовил свою семью к подобным вещам
заранеё.
- В том то и проблема, милая. Твоих
родителей больше нет. Я временно представляю твои интересы. Маша? Маша, ты
слышишь меня?
Маша не слышала. Точнеё она слышала
какой-то поток слов, но после фразы "твоих родителей больше нет" она
не могла понять их смысла. Мозг словно завис, пытаясь осознать: "Как это
нет?" Маша внутри сопротивлялась, не верила, не могла принять:
"Какая-то ошибка! Сейчас они приедут! Папа, пожалуйста! Ну, где же
ты?" Ей казалось, что если она сейчас встанет и сядет в машину с этой
женщиной, то примет это, примет смерть родителей, потому нет! Она не пойдет!
Добровольно ни за что!