- Ага, крымским татарам - бублик, а остальным - дырку от
бублика...
- Так и будем называть его - город Бублик...
- Надо предложить Зе устраивать там ежегодные фестивали сатиры и
юмора, - воодушевился Бузотер. - Как в Габрово... Плюс гонки на
трамваях и ежегодные Нечитайловские чтения... Будет Бубликовский
фестиваль черного юмора...
- Опять ты со своими баллонами с веселящим газом, - поморщился
Панург. - Ностальгия замучила?..
Городок этот похож на все миниатюрные порты, столицы мелких
островов, рассеянных вдоль материка. Это большое рыбацкое поселение
стоит одной ногой в воде, другой на земле, питается рыбой и птицей,
овощами и рапанами, редиской и мидиями.
Берег низкий, плохо обработан, но густо населен. Впрочем, Зе не
заходил вглубь.
- Для тебя эта природа уникальна, для тебя это море – это детство,
для тебя эти рапаны... они вкусные, и когда кушаю эти рапаны, я
ищу, а где там песочек. Потому что в детстве было так – на зубах.
Это невозможно привить. Это мое. Это моя земля, это не их земля...
- в слух размышлял Зе.
После завтрака он прошел на небольшой мысок, и отправился через
пески к черному пирсу, выступавшему над водою далеко-далеко.
Он быстро шел по этой желтой равнине, упругой, как живая плоть, и,
казалось, покрывавшейся испариной под его шагами. Зе чувствовал
запах водорослей, запах волн, крепкий и приятный запах побережья.
Он шел быстро, и ему уже не было холодно. Он глядел на разбитый
корабль, и по мере того, как приближался к нему, он все
увеличивался и теперь походил на огромного кита, выброшенного на
берег.
Танкер, казалось, вырастал из земли, принимал чудовищные размеры на
этой необозримой желтой равнине. После получасовой ходьбы Зе
наконец добрался до него. Он лежал на боку, искалеченный,
разбитый... Песок уже вторгся в него, проник во все щели, овладел
им с тем, чтобы уже не выпустить. Судно словно пустило в него
корни. Нос слегонца врезался в мягкий и коварный грунт, а поднятая
корма, казалось, бросала в небо как отчаянный вопль два белых слова
на черном борту: "Дельфин".
- Откручу тебе финтин, - скаламбурил бывший КВНщик. Впрочем, ему
было не до смеха.
Зе взобрался с накренившейся стороны на этот труп корабля и,
очутившись на палубе, сошел в трюм. Свет, проникая через
разломанные трапы и трещины, тускло освещал длинный, мрачный
погреб, загроможденный обломками. Здесь тоже не было ничего, кроме
песка - почвы этого дощатого подземелья.