Поэтому она, не раздумывая, нажала на две кнопки и вернула на свои места складную крышу и боковое остекление своего «багги». В салоне восстановилась тишина, и кондиционер принялся интенсивно выгонять наружу остатки бензольных паров. Кармен включила радио и быстро настроилась на нужную частоту. Из динамика полилась бравурная мелодия песни в исполнении очаровательной девушки Мэдисон Бир. Подчиняясь ритму ударника, высокий голос выводил:
Незамысловатые, если не сказать нелепые стихи, но они вполне соответствовали настроению, в котором пребывала Кармен Долон. Последняя встреча с Антоном представилась ей бешенным аллюром, которым они пронеслись по арене всевозможных любовных утех, на которые была способна их фантазия. Это было хорошо, настолько хорошо, что даже сейчас, за рулем автомобиля, ей казалось, что у нее между ног до сих пор присутствует ее любовник. Чтобы снять это странное ощущение, Кармен время от времени плотно сводила ноги и шуршала лайкровыми чулками только для того, чтобы убедиться, что это не так.
Своего первого мужчину она познала в пятнадцать лет. Вначале было больно, и Кармен ничего не поняла. Потом, осматривая себя, увидела кровь, и это испугало ее, но не потому, что эта была первая кровь. Нет. Она уже успела ознакомиться с этой стороной жизни и знала, что кровь на протяжении всей жизни сопровождает каждую женщину, с самого начала. Она выслушивала откровения своих сверстниц, заботливые пояснения матери и согласно кивала головой.
Тогда, в тот в самый первый день, все было по-другому. Она запомнила смутный, колеблющийся облик мужчины, его успокаивающие слова о том, что так должно быть и какая она красавица, и приняла их безотчетно и без чувства. Ничего примечательного не случилось. Не было никаких восторгов, никаких признаний, ничего из того, что ей доверительно нашептывали подруги.
Возможно, это был своего рода ритуальный обряд инициации, который должна пройти каждая невинная девушка. Возможно, но таких слов она не знала и лишь подумала о том, что детство ушло безвозвратно и она стала другой и достаточно взрослой, чтобы попытаться понять открывшейся перед ней мир взрослых людей. Она до седых волос будет помнить этого мужчину, одного из друзей ее отца, который впервые обратил еевнимание на нее, еще угловатую девочку-подростка, и заставил подчиниться мужской силе. Много позже она лучше осознает обаяние этой притягательной власти, помогающей женщине через покоряющую мужскую волю ощутить томительную сладость женского естества.