Незнакомец помолчал, затем посмотрел на литераторов.
– Вы можете себе представить, чтобы такие мысли могли прийти в голову писателя сами, без посторонней помощи? Нет, господа, всё это было продиктовано Сверху, Оттуда, а может и Им Самим! Я прочёл всю рукопись и знаю, что будет дальше. Такое, человек придумать не мог.
А значит, это и есть та рукопись, которая никогда не сгорит, которая останется вечной, и читать её будут всегда и все.
И раз она дарована Сверху, её опубликуют, несмотря ни на какие запреты, цензуру и катаклизмы. Уж об этом я позабочусь!
Да, чуть не забыл, я поселился в «Астории», в номере 412.
И ещё, не пройдёт и года, как Вы вернёте городу старое название, то самое, что придумал царь Пётр. Поверьте, я знаю, что говорю. Об этом очень просил меня Пётр!!!
Но самое загадочное в этой истории, состоит в том, что роман ещё не написан, новый автор начнёт его писать только через десять лет. Его нет, а то, что Вы попытались прочитать – предостережение. Прощайте, хотя, возможно, мы ещё встретимся и не раз.
Валаам медленно окинул парк своим холодным взглядом и стал тихо растворяться, а потом исчез совсем. Как исчез? А чёрт его знает, взял да и пропал.
Вместе с ним пропала и скамейка. Литераторы бухнулись на траву и…
– Эй, мужики, а ну вставайте, – загудело в головах, и в парковой тиши возникли два милиционера.
– Во, напились, бутылку коньяка выдули, прямо в Летнем саду, ни стыда, ни совести.
На траве лежала пустая бутылка армянского коньяка, какая-то книга, два гранёных стакана и пустая баночка «Бычков в томатном соусе», – классика советского потребления алкоголя, по ниспадающей: от руководителей до инженеров и, аж до рабочего класса.
Сержант поднял книгу в красивом переплёте.
– «Мастер и Маргарита», какой-то Булгаков, – прочитал служитель закона, – что-то иностранное.
Он развернул обложку, дарственная надпись гласила: «Дорогому другу и лучшему Главному редактору от коллеги и товарища Семёна Ильича! С Днём Рождения! 22 июня 1990 года». А ниже, уже на иностранном языке одна фраза: «Memento mori» Walaam!
– Так Вы тут День Рождения, значит, отмечали, хороши, голубчики! Придётся проехать с нами… в вытрезвитель. Насколько я помню, со слов Никулина, это переводится, как: «Моментально, и в море».
– Ну, что ты, – поправил лейтенант, – это переводится с латыни, как: «Помни о смерти!», Кто-то, кого-то предупреждает.