– Да, должно быть, это действительно важно, – бесцветным голосом отозвался вдруг пленник, главным образом для того, чтоб увести свой взгляд в никуда. – Это очень любопытная информация. А что стало с этим арестантом?
– А перевели его отсюда наконец-то, – полным недоверия к услышанному тоном не торопясь произнёс местный крепыш. – Его ж умучали так, как в учебниках по технике ремесла не напишут никогда. Ну, и нельзя стены таким телом осквернять – ибо тогда все на допросах умирать будут, и счастья ни у кого из персонала не будет никогда. В лазарете умер, надо полагать, с тем, что с ним тут делали, на воле тоже долго не живут. Уж я-то точно знаю, смену сдавал когда, видел, что парень не жилец по-любому. Вот кабы я знал, кто его сюда упёк, – многозначительно проговорил он, опять подняв палец для пущей важности и произведя широкий жест всей рукой. – Да я бы его сам, часов на шесть максимальной интенсивности с некоторыми хитростями, чтоб уж точно потом если и выжил, то жалким калекой. И бесплатно, сам бы за это внёс неслабо, да. Потому что нельзя таких парней пальцем трогать, вообще.
– Ну как кто упёк, – поспешно отозвался собеседник чуть взволнованным тоном. – Известно же, что приказ об аресте был отдан с самого наверху, госсекретариат рейха. И потом, арестовано ведь ещё несколько офицеров было, надо полагать, они все сюда попали.
Конец ознакомительного фрагмента.