А мы до невесомости крылаты… Девочка Грусть - страница 8

Шрифт
Интервал

А небо было моей плацентой…

А помнишь бантики и чулочки,
Стихи, пощёчины и мурашки,
Как отдавалась тебе, до строчки,
И как курила тебя, взатяжку.
А ты меня приобрёл в рассрочку,
Живую куклу, в коробке с лентой,
А небо было моей плацентой,
А утро было моей сорочкой.
А помнишь клевер в траве росистой,
А после – грустный осенний морок,
Как умирали под снегом листья
И как вороны галдели хором,
Как я промокла с тобой, до выси,
Как простудилась тобой, до клетки,
А ты меня проиграл в рулетку,
И разметал по земле, как бисер.
А помнишь простынь под цвет заката,
Часы с кукушкой, в углу – одежду,
Как разливалась, тепло и свято,
Волной блаженства по телу, нежность,
Как я бывала с тобой крылата,
И как я с небом своим рассталась…
Я за бесценок тебе досталась,
Прошу, не помни, как я рождалась.

Всего лишь сон

Если по факту, былое – всего лишь сон. Кто-то из нас был надёжно забыт (спасён). Странно, но в ванной я вижу его лосьон – мелочь, казалось бы, только совсем не кстати… Вот зажигалка – на кухне, он здесь курил, в спальне – постель, что активно со мной делил, но, убеждая себя из последних сил в том, что всё – сон, согреваюсь в его халате. Жалость к себе – это самый опасный враг. Я разжигаю несбыточный наш очаг, только проснуться – я снова – не знаю как, всё ожидая внезапных шагов за дверью. В каждом предмете я вижу незримый след. Странно, но к завтраку жарю себе омлет. Если учесть, что привычки такой и нет – есть по утрам, это всё – глупый сон, наверно. Кажется, даже в немом безразличье стен слышится голос, и звуки постельных сцен… Глупый мой сон – самой жизни теперь взамен, только молюсь – поскорее бы мне очнуться. Так, чтобы впредь не страдать от бесцельных грёз, преодолев свой – не сон, а скорей – гипноз. Что не срослось – не срастётся. Но вот вопрос – если не спать, как в реальности не свихнуться?

Конец ознакомительного фрагмента.

Следующая страница