— И ещё здесь.
— Отогнав воспоминания, уверено
перелистнула страницу, хотя внутри
дрожала как лист на ветру.
Если она
позволит ему увидеть, что сомневается,
Игнат этим воспользуется.
Закончив с
бумагами, он захлопнул папку с такой
силой, что та едва не треснула. Так же,
как жизнь Мирославы.
«Треснет, но
не сломается».
Приходилось
подбадривать себя, потому что на самом
деле она сама с трудом верила, что всё
получится.
Игнат схватил
её за руку, дёрнул к себе.
— А ты себе
не изменяешь, — протянул он. — Даже
ничего не потребовала. Могла бы попробовать
что-нибудь с меня поиметь. Знаешь, мне
всегда нравилось, что ты не тратила мои
деньги направо и налево. И не просила
ничего лишнего.
Мирославе
хотелось бы отстрочить неизбежное.
Например, затеять спор. Но она дала
слово. Да и какая разница — сейчас или
потом. Вряд ли она станет гордиться тем,
что покупала свободу сексом, если тот
случится на несколько минут позже.
Однако, прежде чем покорно идти за
Игнатом в спальню, как можно решительнее
потребовала:
— Дай мне
эту папку.
— Или что? —
Игнат встал, продолжая крепко сжимать
её руку.
— Ты мне
пообещал.
— Сначала
супружеский долг, а там разберёмся.
Перехватив
её за талию, притянул к себе и приподнял
над полом. У Мирославы мгновенно
перехватило дыхание. Всё, что ей оставалось
— попробовать отключиться от происходящего.
Так она быстрее всё забудет. Вот только
вряд ли Игнат позволит. Ему не нравилось,
если она не включалась в процесс, не
отдавалась ему полностью — не только
телом, но и разумом, и эмоциями.
— Мира, я так
тебя хочу. — Его тяжёлая ладонь прошлась
по талии и опустилась на ягодицы. — Ты
даже в спортивном костюме меня заводишь.
Тело
отреагировало на его ласки и горячее
дыхание, опалившее шею в той точке,
прикосновения к которой заставляли
трепетать. Игнат знал, как и что ей
нравилось. Против чего она не могла
устоять.
Но сегодня
он не собирался её любить. Он хотел её
наказать. Потому и на кровать бросил, а
не мягко уложил. Удар о матрас вышел
резким. Мирослава прикусила язык, ощутив
во рту солоноватый металлический
привкус. Голова закружилась. Тело
привычно реагировало не только на
нежность и страсть Игната. Но и на его
агрессию. Он не раз делал с ней то, что
хотелось именно ему.