Попытка контакта - страница 10

Шрифт
Интервал


То же самое было уже проделано с предыдущим образцом. Разумеется, «пятно» тут же затёрли.

Третья попытка дала большой кусок почти сухой глины, но на одной стороне росли жёлтые полузасохшие травинки. И снова индикатор негополя не сработал.

– Маэроподобный мир, – пробормотал Тифор. – Интересно, а такая трава у нас есть?

– Могу разузнать через факультет целителей. Имею там очень хорошее знакомство. Декан меня давно знает. – Это было правдой. Госпожа декан Ирина-ма хорошо и давно знала как самого Сарата, так и его супругу, бывшую наставницу глубокочтимой.

Вердикт специалистки был однозначен:

– Очень похоже на встречающийся у нас злак, именуемый пырей. – За этой фразой последовал взгляд, наполненный стервозной подозрительностью (не иначе, от Моаны научилась), и слова: – Надеюсь, после вы мне всё расскажете? – Вопрос был риторическим.

Оба исследователя сошлись во мнении, что планета маэроподобная, пригодная для жизни, а негополе само по себе отсутствует.

Кроме того, кандидат в академики уведомил младшего коллегу, что с алмазами ситуация далеко не так радужна, как можно было бы предположить. В наличии было лишь девять алмазов, подходящих для открытия и защиты портала диаметром от фута до трёх[1], что по-любому мало для человека. Алмазы большего размера достать было можно, но лишь под солидное обоснование.

Но относительно дальнейших действий мнения разошлись. Тифор предлагал отправиться самому в мир «Т», открыть портал и посмотреть, «что там внутри». Или обнюхать.

Научный руководитель решительно возразил против этой идеи, указав (справедливо), что сам по себе портал в мир «Т» размером с человека потребует очень приличного алмаза, а открытие одного большого портала наряду с маленьким – нетривиальная задача, которую даже не рассматривали. Куда проще открыть небольшой портал и протолкнуть туда клетку с подопытным животным, выждать с минуту, а потом вытянуть её обратно.

Магистр задумался, но затем предложил:

– Можно норку. А после считать её память, тогда узнаем, что она видела и слышала.

– Я против опытов на норках!

Надобно заметить, что уже с давних пор высокопочтенный питал некоторую слабость к этим животным. В одном доме у него жил классический серый экземпляр, в другом – красотка редкостного тёмно-коричневого окраса. Мышей они, правда, не ловили за отсутствием таковых, но пользовались искренней любовью хозяина.