Я видел, как Елизарова покраснела. Ветер пытался задрать ей юбку, и ему почти удалось. Елизарова злила Эмиссара специально, иногда мне казалось, что ей это доставляет такое же удовольствие, как Марку — полеты на его пегасе. А мне, признаюсь, доставляло удовольствие наблюдать за ними.
— Нет, пойду с этим вашим длинным Чернорецким. Прости, Исаев, что забыла согласовать с тобой.
Я чуть не подавился травинкой. Парни уставились на меня, я тупо раскрыл рот и проблеял:
— Нет, Елизарова, я пас.
Получилось излишне серьезно, но в тот момент я никак не мог сообразить, зачем Елизарова это сказала. Неужели надеялась, что я соглашусь? Скорее уж провоцировала Эмиссара, и меня заодно. Пожалуй, я грубовато ее отшил, но Марк мой друг, и запускать руку в чужие трусы я точно не собираюсь.
Елизарова улыбнулась, и я на долю секунды пожалел, что отказался.
— Я вообще не собираюсь никуда идти, — снисходительно произнесла она, хотя голос дрогнул. — Тем более, ты делаешь с девушками что-то такое, отчего они тупеют, начинают писать пафосные записки и просят повторить, — округлив глаза, прошептала Елизарова и кивнула куда-то за мою спину.
— Опять пытаешься подкатить к Елизаровой, Исаев? — Новикова всегда появлялась не вовремя, но сейчас я был благодарен ей за то, что прервала неловкий момент. — Что-то я не вижу очереди из ухажеров, Елизарова, так что бери Исаева, пока он не одумался. Ты не ответил на мою записку, — теперь она обращалась ко мне.
Прогноз хихикнул.
— Там было восемь ошибок в шести словах. Скорее всего, Чернорецкий просто не смог ее прочесть, — Елизарова поставила Новикову на место.
— Что правда, то правда, — пробормотал я.
Мы с Елизаровой невольно переглянулись.
Парни молчали. Леха хихикнул еще раз, правда уже скорее по привычке. Хьюстон с вежливым интересом смотрел на Эмиссара, Эмиссар, нахмурившись, на меня, а я смотрел на Елизарову и гадал, в каком контексте пятым словом слева было «отсосать».