Однажды случайно пришел к ним Феодосий. Увидев Аркадия и Онория сидящих, а Арсения пред ними стоящего, он оскорбился и сказал: «Такое ли от меня было тебе наставление? Не сказал ли я с самого начала, чтобы ты, как второй отец, почитал их своими детьми, а не царскими?» – «Все должно быть на своем месте, – с кротостию отвечал Арсений, – юношам нужно учение, а царевичам прилична честь царская…»
Феодосий, будучи еще более недоволен ответом Арсения, немедленно снял с детей своих знаки царские и, против воли посадив учителя, ученикам приказал стоять пред ним… «Если научатся бояться Бога, – сказал он, выходя от детей своих, – и будут достойны владычествовать над народом, то Промысл Божий даст им царствие на земле; если же будут горды и злобны, то лучше им не царствовать, нежели царствовать безумно. Молю Бога, чтобы дети мои лучше умерли в юности, нежели бы возросли на гибель души своей и на злосчастие народа».
Арсений, благословив в душе своей Феодосия, с того времени начал преподавать уроки сидя, а царевичи стояли перед ним.
Без сомнения, не желает счастия детям своим тот отец, который подает им хоть малейший повод гордиться своим богатством или знатностию.
Смиренномудрие Арсения Великого
Преподобный Арсений Великий был так смиренномудр и столько не надеялся на свой разум, что всегда искал чему-нибудь научиться – даже от людей неученых.
Однажды этот праведник, разговаривая с некоторым старцем, пришедшим из Египта, просил у него наставления, как лучше и надежнее отгонять от сердца своего помыслы небогоугодные. Некто из иноков, слышавший их беседу, удивился тому и спросил у Арсения: «Почто ты, будучи искусен в греческом и латинском языках и зная разум всех книг, принимаешь уроки от невежды?» – «Я знаю греческий и римский языки, – отвечал праведник, – но по сию пору не могу выучить азбуки, которую сей простец знает весьма твердо».
Под этим святой Арсений разумел смирение, которое есть начало всех добродетелей, как азбука есть начало всех книг.
Осуждение падает на осуждающего
Некогда преподобный Арсений тяжко разболелся. Иноки перенесли его в церковную больницу и положили на мягкую постель.
Старец из другого монастыря пришел посетить больного и, увидев Арсения на мягком ложе, соблазнился и подумал: «Это ли отец Арсений? Как можно ему так покоиться?»