– Ах, господин Кольбер, простите меня, – сказала герцогиня, – я не знала, что вы столь впечатлительны. Хорошо, очень хорошо. Ну, раз вам мало того, что у меня есть, прекратим разговор.
– Нет, сударыня, продолжим его. Только, раз ваш товар упал в цене, уменьшите и ваши притязания.
– Вы торгуетесь?
– Это необходимо всякому, кто хочет честно платить.
– Сколько вы мне предлагаете?
– Двести тысяч ливров.
Герцогиня засмеялась ему в лицо, потом вдруг сказала:
– Подождите.
– Вы соглашаетесь?
– Нет еще. Но у меня есть еще одна комбинация.
– Скажите ее.
– Вы мне даете триста тысяч ливров.
– Нет, нет!
– Соглашайтесь или нет, как угодно… И это не все.
– Еще что-нибудь? Вы становитесь невозможною, герцогиня!
– Я не так невозможна, как вы думаете, я у вас прошу не денег.
– Чего же?
– Услуги. Вы знаете, что я всегда нежно любила королеву.
– И…
– И… я хочу свидания с ее величеством.
– С королевой?
– Да, господин Кольбер, с королевой, которая давно уже мне не друг, но может им снова стать, если мне дадут возможность.
– Ее величество никого уже не принимает, герцогиня. Вам известно, что приступы болезни повторяются у нее все чаще и чаще.
– Вот именно поэтому я и должна повидать королеву. Представьте себе, что у нас во Фландрии очень часты случаи этой болезни.
– Рак? Ужасная, неизлечимая болезнь.
– Не верьте в это, господин Кольбер. Фламандский крестьянин – человек первобытный. У него не жена, а рабыня. Пока он пьянствует, жена работает: она черпает воду из колодца, она нагружает мула или осла, она сама таскает тяжести. Так как она мало заботится о себе, она постоянно получает ушибы то там, то здесь. Часто она бывает бита… А рак происходит от какого-нибудь сильного телесного повреждения.
– Это верно.
– Фламандки не умирают от этого. Когда они очень уж сильно страдают, они находят лекарство. А брюггские монахини изумительно лечат эту болезнь. У них есть целебные воды, настойки, втирания; они дают больной бутылку с водой и свечу; этим они приносят доход духовенству и служат Богу, продавая и тот и другой товар. Вот я и принесу королеве воду из брюггского монастыря. Ее величество выздоровеет и поставит столько свечей, сколько найдет нужным. Вы видите, господин Кольбер, что помешать мне видеть королеву – почти что цареубийство.
– Герцогиня, вы слишком умная женщина, вы меня смущаете. Однако мне кажется, что ваше великое милосердие к королеве все-таки имеет маленькую личную выгоду.