— Решено.
***
Возвращался я в пристанище поздней ночью. Многие члены семьи
спали, поэтому старался шагать тихо — так, чтобы никого не
разбудить. После материализации воды в ледяные шипы тело моё
требовало срочного отдыха и восстановления, поэтому всё, о чём я
думал по пути в дом, был сон — крепкий и наверняка сладкий.
Однако Фируза ждала меня всё это время. Она знала о том, что
Гриша, Игнат и Катя пропали, но были спасены мной, поэтому дала
себе установку ждать меня столько времени, сколько потребуется.
Первым делом Фируза настояла на том, чтобы я поужинал. Конечно,
в семье не было принято кушать в одиночку — на то мы и были семьёй,
вот только женщина не удержалась. Она накрыла мне стол, разложила
купленную мной еду, что осталась после прошлого ужина, и присела
рядом. Выглядела она тревожно, словно догадывалась о чём-то.
Я же постарался в свою очередь не обращать на это внимания.
— Ни Катенька, ни парни не стали рассказывать мне о случившемся,
сынок, — Фируза говорила тихо, поглаживала мою голову. — Скажи мне,
что там случилось? Как ты им помог?
— Обысно, — буркнул я с набитым ртом. — Ничехо такохо...
— Они наткнулись на плохих людей, да? — голос Фирузы дрогнул. —
Им угрожали? Почему они звонили и просили спасти их, Кость?
Я поднял глаза на Фирузу — так, словно ничего не понимал.
— Да нет же, никто им не угрожал, — проговорил я чётче. —
Жандармы просили документы, попытались прикрыть их на время до
выяснения обстоятельств, но всё решилось. Поверьте, госпожа Фируза,
никому из них не грозит опасность. В противном случае я прикрою их
своей спиной.
Слёзы побежали по щекам женщины, она прикрыла глаза и кивнула,
тут же принявшись их вытирать.
— Кость, эти трое единственные, кто остался в живых из всех
остальных, кто так старательно пытался защитить нас и обеспечить
безопасность. Я знаю, что они работают на плохих людей, и знаю, что
они вынуждены это делать. Но если с ними что-то случится, наша
семья...
— Ну, вы чего? — моя рука тут же упала на плечо женщины. — Чего
вы боитесь, госпожа?
— Боюсь потерять их, Кость, — шмыгнула она носом. — С каждым
днём здесь всё опаснее, дети растут, они очень хотят выбраться из
этой грязи. Всё сильнее рискуют, когда это не обязательно делать.
Так случилось с настоящим Костей, так случилось со многими нашими
детьми, мужьями и отцами. Я не выдержу ещё одной потери, сынок. Ты
же понимаешь, каково это... жить с осознанием, что ты не имеешь
никаких прав в этом мире.