Я слушал слова девочки, накручивая на вилку лапшу, а затем
перевёл глаза на Кирилла.
— У тебя в меру высокомерная, но довольно чуткая и смелая
подруга, Кирилл. В каком-то смысле я даже рад, что в школе есть
люди, что смотрят сначала на человека, а затем на его статус.
— Ага, она такая, — вздохнул Дубровый.
— Константин, ты должен понимать, что... быть простушкой для
меня — значит, оскорблять собственный род, — призналась она. —
Поэтому да, ты прав. Я стараюсь... иногда даже нарочито стараюсь
казаться высокомерной в глазах тех, кто уступает по статусу. Но и
заметь, что не без причины.
— Разумеется, — согласно кивнул я. — Я даже представляю, на чём
основана профессиональная деятельность твоей семьи.
— Все об этом знают, это не секрет, — улыбнулась Марья. — Мой
дедушка, Евгений Валерьянович Болконский, начальник тайной
канцелярии Российской Империи. Отец руководит городским штабом и
является членом тайного сыска. Я, кстати, после школы тоже планирую
продолжить дело рода.
Так и думал.
— У тебя есть все необходимые задатки, Марья, — похвалил я.
— Спасибо. Не думала, что скажу это, но ты тоже приятный. На
удивление, — Марья вытянула руку. — Друзья?
— Не имею права отказать такой девушке, — кивнул я, ответив
взаимностью на рукопожатие.
— Может, вместе сядем на уроке? — предложил Кирилл. — После
того, как Костя выгнал Рому, Михаила и Эдгара со своих мест, они
остались свободными. Не думаю, что у Кости такое огромное эго, что
он не сможет уместить его на одном стуле.
Девочка задумалась на секунду, снова посмотрела на меня — на
этот раз с оценкой — и согласно кивнула.
— А почему бы и нет?
Для отпрысков аристо это будет выглядеть как... удар ниже пояса.
Я усмехнулся от одного лишь представления выражения их лиц.
Прижимающая к себе скука куда-то улетучилась, стоило двум
подросткам оказаться по обе стороны от меня. Ребята зачастую
отвлекали, перешёптываясь между собой. А после моих замечаний
оправдывали своё поведение тем, что хотят побольше узнать обо
мне.
Признать честно, в глубине души я ощущал себя странно. Словно
оказался в обществе людей, которые смотрят на меня с давно забытой
мне целью. Если раньше каждый, кто говорил со мной, либо пытался
убить, либо подавить психологически, либо же нуждался в спасении,
то эти двое наоборот... расслабляли.