— Но парень действительно интересуется вами, господин Громов, —
в почтительном тоне высказался Драгунов. — Я говорил с ним,
спрашивал о родителях. Скажу откровенно, ваш... брат сейчас не
знает даже собственного имени.
Юрий Громов покачал головой.
— Стоит отцу увидеть этого наркомана у порога своего дома, как
пацану снесут голову, — усмехнулся он. — Были условия — либо он
хотя бы перестаёт позорить род, либо же отправляется восвояси. Без
документов, без имени и без рода. Братец выбрал второе своими
поступками.
Драгунов состроил сопереживание на лице.
— И что прикажете передать пацану, господин Громов? — задал
вопрос глава синдиката. — Гнать в шею такой талант рука не дрогнет,
а он мне условие поставил. Либо информация о вашем отце и
сотрудничество, либо полюбовный расход.
— Да, дилемма... — вздохнул Юрий. — Притом и впрямь хорошо
драться научился за эти два года.
— Да я и глазом моргнуть не успел, как парень лишил головы эту
тварь! — расслабившись, гоготнул Драгунов. — Один жест пальцем. Это
ж надо... безумие!
— Говорите, Краморов тоже был впечатлён?
— Краморов? Пф... Да он хвост поджал от одного только вида
Константина!
— Даже так... — сощурился Громов. — Дар, может, пробудил?
Хотя... это невозможно. Отец проверял брата, прорыва у него никогда
не случится.
— А он ему и не нужен! — хмыкнул Драгунов.
— Давай устроим пари, Арнольд Ильич, — кивнул себе Юрий Громов.
— Бросим брата на арену к людям ранга мастер и посмотрим, как себя
проявит. Если выживет, подпущу к себе поближе и дам ему то, что он
так слёзно у тебя просит. Ну, а на «нет» и суда нет.
Драгунов застыл на секунду.
— Господин Громов, он хоть и талантливый, но... пацан.
Семнадцать лет. Не стоит бросать его в пепел без раздумий. На арене
мастеров уже четвёртая смерть.
— Изволь, Арнольд Ильич. Я пришёл сюда за зрелищем, — откинулся
на спинку кресла Громов. — У меня нет никакого желания говорить с
наркоманами, что когда-то позорили мой род. Моё внимание нужно
заслужить в первую очередь. Даже если это внимание просит мой
старший брат.