И тут началась настоящая сеча, словно в кино про четырех
мушкетеров, а нет, пять, Хару не собиралась стоять в стороне,
прикрывая брата. Звенела сталь, кружились противники, девчонки
болели не понятно за кого, переживали, хотя победителя ждала ночь
со мной. Зато все согрелись и заодно тренировались так, как никогда
до этого не делали в академии на тренировках.
Честно, я не боялась, что кто-то меня выиграет, ведь спать со
мной означает лишь одно, он точно будет спать, как младенец, к утру
хорошо выспавшись. Да и бой, здесь на поляне, могла бы закончить,
если бы захотела, чуточку парализовав ребят, но боялась снова
переборщить.
- Ох, Машка, Машка, роковая ты, женщина, - подошли ко мне сзади
Марфа Васильевна и Галина Ивановна, - стольких хороших мужиков в
одночасье лбами столкнула, заставив биться не на жизнь, а на
смерть.
- Да, сегодня у кого-то будет Хер сон, - намекнула Галина
Ивановна, - всем целительницам хватит работы, порезов не меряно.
Она достала свой мешок с травами, начав перебирать.
- Пусть не только парни потренируются, а и с девочками проведем
экстренный урок-практику, заодно и к фронту подготовим, - нашла
пользу из происходящих событий умудренная жизнью женщина.
Удивительно, но моя команда защитников выстояла против старших
курсов, ведь магию было использовать запрещено, не против первого
курса, иначе позор ляжет на весь род. А вот на мечах могли
сражаться одаренные любого возраста, так как обучались этому в
семье с малых лет. На моей стороне воевали наемные убийцы,
тренировавшиеся с детства и закаленные в смертельных схватках. Два
сына, старший и младший генерала фельдмаршала Шувалова,
потомственного военного, закалившего парней в ежедневных
спаррингах. Да и сын герцога в этот раз показал профессиональное
военное обучение, на которое не жалели ни средств, ни мастеров
меча.
Выстоять - это одно, а вот остаться целыми и невредимыми ни у
кого не получилось. Многочисленные порезы и колотые раны были
практически у всех. И будущие солдаты, когда утих азарт поединка, с
тяжелыми ахами и охами повалились на землю, в прекрасные руки
молоденьких и неопытных целительниц, тщательно скрывая улыбки.
Марфа Васильевна ходила, как заправский фельдшер среди медсестер
и раненных бойцов, давая ценные указания.
- Что стоите, девочки, словно на балу, разбираем раненых на
голову бойцов и тащим поближе к свету и костру, укладывая на спину,
- словно дирижер руководила генеральной репетицией перед финальным
выступлением. – А теперь расстегиваем, стаскиваем и снимаем одежду
с пострадавших из-за недостатка крови в одном немаловажном органе,
она постучала пальцем по голове, непрозрачно намекая.