– Скептично, – говорю я, игнорируя
гримасы Тория.
– Почему? – щурится Хлоя, в ее голосе
нарастает напряжение. – Вы не верите в успех?
– Не в этой жизни, – и на всякий
случай отодвигаюсь от профессора подальше.
– Что же я не предложил чаю? –
спохватывается Торий. – Ян, ты здесь закончил? Тогда сходи к Марте,
и если она пришла, попроси у нее гостевой сервиз. Хлоя,
присаживайся сюда…
Он подвигает кресло, но девушка не
спешит садиться. Вместо этого накрывает его руку своей ладонью.
– Виктор, прости. Я ознакомлюсь с
этими материалами дома, если ты позволишь.
– Но чай…
– Не стоит, – она говорит вежливо и
прохладно. – Я не голодна. К тому же, у вас без меня много дел, –
она кивком указывает на раскрытый шкаф. – Смотрите-ка, там еще
целых три не распробованных бутыли!
Хлоя лучезарно улыбается, берет со
стола папку и, быстро распрощавшись, исчезает за дверью. Резкий
хлопок заставляет подпрыгнуть и меня, и Тория. Мы молчим,
вслушиваясь в легкие удаляющиеся шаги. Потом Виктор поворачивается,
и я понимаю: пора начинать придумывать оправдание своему
поступку.
– Даю тебе ровно минуту, чтобы
придумать правдоподобную историю, – говорит Торий.
Иногда мне кажется, что договор на
крови, связывающий васпу и человека, еще в силе. Легче думать так,
чем ставить под сомнение способность контролировать мысли и
чувства. Контроль – священная корова для васпов. Правда, в центре
этому дали другое название – замкнутость. Но Торий время от времени
умудряется пробить мою оборону.
– Знаешь, как у нас говорят, –
продолжает он чересчур спокойным тоном. Его выдержка – тонкая сухая
корка, прикрывающая потоки бурлящей магмы. – Можно посадить
обезьяну в театр, но от этого культурным человеком она не
станет.
Это я-то обезьяна? Ухмыляюсь. В
глазах Тория тут же вскипает пламя.
– Ты что, не понимаешь, как вести
себя в обществе? Хлоя о вас, свиньях неблагодарных, заботится! А
ты… – Торий хватается за голову, а потом замолкает, будто
прозревает, и спрашивает: – А ты что вообще здесь делаешь?
Сказать правду или соврать? В воздухе
разливаются, вскипают пеной эмоциональные волны. Именно в такие
моменты Торий тоже задается вопросом «зачем?». У людей бытует еще
одна поговорка: «Сколько волка ни корми, он все в лес
смотрит».
– И даже не вздумай юлить! –
прерывает мои размышления Торий. – Это кем надо быть, чтобы
опуститься до кражи спирта? Чтобы вообще опуститься до кражи?