Квартира эта досталась мне от бабушки, в доме старой застройки, комнаты в ней смежные, я прекрасно видела их в дверной проем, но заходить к ним не стала. Села на диван, в бывшей гостиной (с появлении Славика служившую нам ещё и спальней) и задумалась – всё? Вот так, просто, перечеркнуты три года жизни? Вспоминались слова, что он говорил мне, тогда казалась наша любовь навсегда, и становилось особенно грустно. О-о… ухаживать Игорь умел. И заботой окружить, и вниманием, и слова подобрать нужные. Угодные женскому сердцу. Со словами у него особенно складывалось. Когда моя мама узнала, что у Игоря имеется ребенок, отнеслась к этой новости, да и к самому Игорю, с подозрением и принялась дотошно выспрашивать его. Он такие слова подобрал, он так красиво рассуждал на тему, как это прекрасно держать в своих ладонях новую жизнь. «Я смотрел на эту кроху и не мог поверить. Я – создатель этого человечка, будущего человека. Причастен к этому тайному действу и мне открываются новые горизонты, мир видится иным. Я чувствовал себя всемогущим. А мы есть всемогущие, когда за нашими спинами стоят дети», — говорил он. Естественно, мама оттаяла. Я и сама сидела, открыв рот, думая: я хочу детей от этого мужчины. Сейчас я думала в обратном направлении: хорошо, что у нас не случилось детей.
Руки предательски дрожали. Взгляни кто-нибудь на нас со стороны, решил бы семейная идиллия: отец проводит познавательный вечер с сыном и мамочка, любующаяся своими мужчинами. А на деле – карточный домик. Который уже рухнул, осталось лишь колоду собрать. Я поднялась и решительно шагнула в коридор, толкнула дверь встроенного шкафа, вытащила чемодан. Под ним нашлась и старая дорожная сумка. Для вещей Славика этого будет достаточно.
Я прислушалась, о чем они говорят, речь шла о командировке, Игорь объяснялся перед сыном. Причем, в какой-то момент я поняла: он не за прошлое свое отсутствие толкует, а за будущее. Я замерла. О чем это он?.. Мимо меня шмыгнул Славик, закрылся в ванной, умываться, судя по всему, а я устремилась в детскую.
— Шмаков, что, черт возьми, происходит, может ты уже объяснишь мне?!
— Давай, я Славку спать уложу, и мы спокойно поговорим, — попросил он. Блуждающий взгляд, тяжелый вздох. Чувство вины, неужели? Только мне от этого ни жарко, ни холодно. Меня так и подмывало сказать ему какую-нибудь гадость, но я боялась завести себя. Разнервничаться, глупостей натворить. Он понял эту мою нерешительность и мягко добавил: — Хорошо, Лиз?