— Так точно, — кивнул дежурный, — господин Юнкер уже на
месте.
Этого служивого я видел впервые, как и он меня, так что понять
его было можно.
— Господин Юнкер? — удивленно переспросил я.
Юнкер остался в третьем участке! А я думал, выйдет в отставку
или переведется после всего, что тут стряслось. Ан-нет, сидит,
видимо, совсем прикипел к своему столу и стулу.
Дежурный было хотел выйти и показать мне дорогу к начальству —
все же, я был старше по званию, а у молодого мужчины были погоны
только младшего унтера — но я кивком показал, что помощь мне не
нужна, и уверенно зашагал знакомыми коридорами.
Участок остался таким же, каким я его и помнил — хмурое место,
вымазанное от пола до потолка казенной краской, совсем как стены
моей служебной квартиры. Но если жилье я смогу обставить и привести
в какой-то более-менее жилой вид, то тут уже только сжигать. Да,
сжигать дотла и строить заново. Хотя, если посудить, так выглядели
почти все государственные учреждения не только Сонши, но и вообще,
по всему континенту.
Остановившись у двери начальника участка, я убедился, что мундир
сидит на мне правильно, поправил ремень, кобуру, после чего пару
раз стукнул костяшками по двери, дожидаясь раскатистого
«Войдите!»
Юнкер сидел за своим столом. Чуть постаревший, чуть
располневший, все такой же усатый, в расходящемся на пузе кителе с
зелеными погонами околоточного надзирателя, хотя когда я уходил из
участка, был он в звании старшего унтера, как я сейчас.
— Здравия желаю, — рявкнул я, отдавая начальству честь.
Юнкер поднял глаза, окинул меня взглядом, хмуро приподнялся со
стула и сделал неопределенный жест ладонью в сторону головы.
— Здравия, — ответил надзиратель, — опаздываете, Кейн.
— Виноват! Исправлюсь! — ответил я, глядя перед собой. — Мои
документы.
Это был важный момент. Я протянул Юнкеру пакет документов,
которым меня снабдили в управлении люди Варро. По кислой мине
надзирателя я понял, что он не слишком-то рад меня видеть. Хотя,
если посудить, карьера Юнкера пошла в гору — два звания за год, так
почти не бывает. Особенно если ты после тридцати задержался в
унтерах, не получив образования. У Юнкера академии за плечами не
было — только срочная служба и офицерская школа, так что сейчас
мужчина находился в последней точке своей карьеры — дальше, в серые
погоны и звезды, пути ему не было.