Рустам вновь ударяет по рулю.
А я сжимаю чертово письмо в своих руках, несмотря на адскую боль в голове, и пытаюсь все осознать.
Растираю виски пальцами и крепко зажмуриваюсь. Рустам еще упомянул о тесте… неужели они проследили за Максимом и решили, что тест предназначался Карине?
- Я не знала… не знала, - шепчу в ужасе.
Я бы никогда не передала такое письмо.
Но Рустам считает иначе:
- Ты не только знала об истинном назначении письма, но и активно способствовала их передачкам. Но наша семья вовремя просекла это, и мы начали следить за Ковалевым. Именно поэтому тест на беременность, который он тайно купил для моей сестры, ты передать не успела. Он остался у тебя. Я прав?
Рустам протянул ладонь и выжидающе посмотрел на меня:
- Давай его сюда, Полина.
Меня бросает в дрожь. Еще голова болит так, словно ее сжимают со всех сторон.
Я устало откидываюсь на сидение. Мы мчались на высокой скорости, улицы были пусты. Куда Басманов меня вез – одному богу было известно. И спрашивать его об этом в столь накаленной атмосфере было слишком страшно.
Значит, Рустам до сих пор не знает о моей беременности? На судне, когда вокруг нас окружала только вода и ни сантиметра суши, я была настолько напугана, что не разглядела очевидных вещей. Или это все гормоны? У моей мамы каждая беременность переносилась слишком сложно, неужели так будет и у меня?
- Тест в твоей сумке? – настойчиво вторит Рустам, - доставай же, родная. Я жду.
Если на воде я мечтала признаться Рустаму в беременности, то сейчас во мне поселился настолько дикий страх и непонимание действительности, что эта мысль была отвергнута решительно и бесповоротно.
Я боюсь.
Я боюсь Рустама, ведь он готов отправить свою сестру на аборт и бесчувственно избавиться от моего брата. От моего родного и единственного брата.
Басмановы – жестокие люди.
Я. ИХ. БОЮСЬ.
И мне плевать, что будет потом.
Поэтому я выбираю вариант единственно верный и самый безопасный для меня:
- Я выбросила его. Выбросила все улики, как только узнала, что твой водитель заберет меня тем вечером.
Я добровольно сознаюсь в предательстве.
Снова.
Потому что иначе – я боюсь. Я оказалась беззащитной девушкой, а Рустам - самым настоящим монстром, отправляющим собственную сестру на аборт, а моего брата – на виселицу.
Я боюсь. И мне очень больно.
Я имею право на страх, на боль и на выживание. Любой ценой.