Гвен вскинула на ведьму взгляд, наполненный самыми разными
эмоциями, главной из которых была надежда, и даже немного подалась
вперёд. Но тут же снова потухла, когда в зал суда вернулась Милана.
Она очень хорошо изображала — что это притворство, Арабелла была
теперь уверена на все сто процентов — обманутую молодую жену.
Красные глаза, скорбно приопущенная голова, поникшие плечи… Ведьме
захотелось фыркнуть. Вместо этого она подхватила Гвен за локоток и
вывела в корридор.
— Рассказывайте, — велела ей.
— Но… суд сейчас начнётся, — запротестовала Гвен. Правда, как-то
не очень уверенно.
— Ничего, войти в зал мы сможем в любой момент. Начало с
представлением дела можно и пропустить. Гвен, это важно. Милана
вот-вот сломает жизнь Марку. Если у вас есть хоть какая-то
информация, способная этому помешать…
— Она отказывала ему последний год, — тихо проговорила Гвен,
перебив ведьму. Брови Арабеллы взлетели к волосам. “А меня стерва
уверяла, что зовёт его в постель почти каждый день, отказывается,
мол, сам Марк…”
— Это именно то, что нужно. Но… я не пойму, почему. Причина
как-то связана с париком любовницы?
— Ох, ну… Мне так неловко…
Арабелла тяжело вздохнула: “Нужно взять себя в руки и
выпытать”.
Поначалу слова из Гвен приходилось вытаскивать чуть ли не
клещами, но девушка постепенно разговорилась.
Итак, оказалось, что Милана — та ещё дрянь. Гвен и Марк, как
выяснилось, были влюблены друг в друга. И он даже хотел просить её
руки у родителей, но про это узнала Милана. Тогда то всё и пошло
наперекосяк.
Младшую любимую дочь баловали с детства. Она болела буквально с
самого рождения, ей нельзя было волноваться, так что Милана
получала всё, что только пожелает. И, конечно, стала со временем
очень капризной и эгоистичной. Старшая сестра всё детство была
словно её прислуга, но когда выросла и начала осознавать
происходящее, принялась бунтовать. По мере сил и возможностей,
однако этого оказалось достаточно, чтобы расстроить младшую. Милана
пыталась вернуть власть над Гвен и свою роль жертвы-страдалицы. Ей
она очень нравилась. Удобно, когда вокруг тебя прыгают на задних
лапках, выполняя все прихоти.
Чтобы умерить пыл Гвен, Милана принялась желать всё то, что и её
старшая сестра. Это выходило Гвен боком — в том и был план младшей.
Гвен любила верховую езду, но когда Милана тоже захотела ездить
верхом, родители предпочти запретить это обеим. Ведь отговорить
Милану не удалось, а с лошади она могла упасть и покалечиться. Гвен
взялась рисовать, просила купить ей всё необходимое, и родители
даже раскошелились на хорошие краски, кисти, мольберт… Однако когда
рисованием заинтересовалась Милана, всё лучшее перешло ей. Вот
только талант у сестры не украдёшь. Тогда Милана начала устраивать
истерики из-за того, что у сестрёнки картины красивей, хотя краски
дешевле. Родители тут же нашли выход — запретили Гвен рисовать.