Точно, земля! Я обдумывал эту мысль, но пока не знал, как к
этому подступиться. Мне нужны были деньги, и земли Засекина
подойдут для моего замысла намного лучше. Зайду к сынку барона на
днях, как разберусь с другим делом.
— А мы через месяц поедем домой? — спросил Егор, закончив
обучать Диму, который наливал себе ещё пива, наклонив бокал.
— Обязательно, — сказал я. — Через месяц разберёмся с нашими
рангами, развалинами и поедем. Как раз будут каникулы.
А ещё надо будет защитить дом. Вряд ли убийцы приедут туда через
месяц, но в прошлый раз они зачем-то явились. Зачищали свидетеля?
Вполне возможно.
Тогда они сожгли усадьбу и перебили слуг, но я выжил. Ездил на
охоту с Прошкой, который хотел, чтобы я развеялся. Разберёмся и с
этим. У меня к тому времени будет большой козырь.
— Ну мне даже интересно, что ты придумал, — Вика посмотрела на
меня.
— А я знаю, — зашептала Женя, оглядев всех таинственным
взглядом. — Саша нашёл компромат на профессора, поэтому они
договорятся. Правда же?
— Это неплохая мысль, — я отодвинул тарелку, наевшись. — Но
будет другой способ. Скоро увидите, какой. Нужно будет ещё сходить
на охоту.
— Пора, — объявил Дима, посмотрев на часы. Взгляд уже
мутноватый. — Я пошёл на экзекуцию. Вспоминайте меня иногда добрым
словом.
— Провожу, — сказал я, посмотрев на него внимательнее.
А наследник-то наклюкался. Похоже, он переволновался и легко
опьянел. Попадёт же ему сегодня. Его отца и так все дёргают,
рассказывая про «подвиги» Димы, пытаясь опорочить его.
Пришлось придержать парня за плечо, чтобы он ничего не свернул,
и прикрыть лицо шляпой, чтобы никто в другом зале его не узнал.
Хотя слухи всё равно пойдут.
— Больше так не пей, понял? — твёрдо сказал я.
— Не буду, обещаю, — протянул он и вздохнул. — Саня. Знал бы ты,
как я не хочу туда идти. Они же меня ненавидят и презирают.
Кланяются, а потом посмеиваются за спиной, я для них, как обезьянка
в зоопарке. Как же не хочу там быть.
— Это всего на вечер, — я накинул на себя пальто и модную на то
время шляпу, потом взял гладкую лакированную трость.
— На всю жизнь, — траурным голосом сказал Дима. — Я самый
неподходящий для этого человек. Все так говорят. Но я знаю, — он
вдруг усмехнулся. — Когда меня захотят объявить императором, я
напишу отречение от престола в пользу дяди!