Наблюдая за арахнидом, Альдред поймал себя на отвращении. Монстр
не может себя так вести. Не может!
Альдред провожал счастливчика взглядом. Сердце сжало сожаление.
Хотел бы он быть на его месте. Для новоиспечённого практика день
длился уже слишком долго.
Как ни крути, он понимал, что должен оставаться подле
наставницы. Что бы ни случилось. Это залог выживания их обоих.
– А нам что делать? – поинтересовался Альдред.
– Ждём, – тут же ответила сестра Кайя.
– В смысле?! – насупился тот.
– Пусть персекуторы с ней возятся –
это по их части. А пока они идут, нам надо проследить, чтоб эта
мразь никуда не улизнула, – пояснила ментор.
– Что? Она может сбежать?..
Он вздрогнул, ощутив на себе взгляд
косых карих глаз и хитрую ухмылку. Вполне человеческая мимика
чудовища вводила в ступор. Паучиха осклабилась, открывая щербатый
рот. Она беспрестанно следила за парнишкой.
Куратор смекнул: демон пользовался
воспоминаниями Эдени, прекрасно понимая, о чём толкуют между собой
инквизиторы.
– Бояться нечего, – уверяла
наставница. – Барьер должен сдержать существо.
У Альдреда возникло дурное
предчувствие. Он вспомнил о том, как один миротворец копошился с
трупом сновидицы. Тогда, естественно, куратор не придал этому
никакого значения.
Но сейчас…
Он посмотрел на руны. У него тут же
стрельнуло в сердце: целостность круга нарушена! Дуболом в латах
смёл часть фантомной пыли!
Демона заинтересовало, почему
инквизитор так сокрушается. Арахнид посмотрел туда же и глумливо
захихикал.
– У нас проблемы… – проронил тот,
чувствуя, как душа уходит в пятки.
– Ты о чём? – не поняла ментор и
глянула на Альдреда через плечо.
Он замешкался и не успел озвучить
наблюдение. Арахнид припал к полу лапами. Раз – и в один присест
выпрыгнул за пределы рунического круга. Там, где возникло слабое
место. В прыжке по телу паучихи прошёл мощный заряд тока. Все три
голоса слились в надрывном рёве. Увы, барьер не сумел оградить
оставшихся инквизиторов от монстра.
Чудище обрушилось на гранит. Оно
кряхтело от жгучих сокращений в мышцах. Не так уж и высока цена
свободы. Главное, арахнид готов рвать и метать. На дрожащих лапах
он поднялся опять.
Сказать, что ментор опешила, значит не
сказать ничего. Наставница быстро пришла в себя. Обстановка резко
накалилась, не предвещая ничего хорошего. Высвободив из ножен
горский палаш, она крикнула остальным: