Он вошел в класс незадолго до звонка и сел рядом. Я хотела уже
заговорить с ним и даже успела открыть рот, но меня опередил
Глеб.
— Эй, Антох, ты куда сбежал? — спросил он. — Мы вышли за тобой,
но не нашли.
— Я на улицу выходил. Душно как-то стало здесь, — ответил Антон,
обернувшись к другу.
Выглядел он довольно странно, будто чем-то недовольный. Это было
на него совсем не похоже. Я обернулась к Нике и Глебу, но они
только пожали плечами, показывая, что сами ничего не понимают.
В середине урока литературы в класс заглянула Галина Сергеевна —
наша завуч.
— Марья Романовна, извините. Можно мне пару парней покрепче у
вас забрать. Нужно помочь с инвентарем в спортзале, — произнесла
она, и весь класс посмотрел в нашу сторону.
Да, два самых крепких, высоких и сильных парня сидели как раз
рядом.
— Романов, Смирнов. Вы тут у нас самые выдающиеся спортсмены,
вам и помогать в спортзале, — улыбаясь, сказала учительница.
Парни схватили свои сумки и быстро вышли в коридор. На перемене
они не появились, и мы с Никой пошли обедать вдвоем. Меня начинали
раздражать эти тупые совпадения, мешавшие поговорить с Антоном.
— О, твой новый знакомый идет, — сказала Ника, кивнув мне за
спину.
Я обернулась и увидела Мирона. Снова. Он словно меня
преследовал. Я машинально махнула ему рукой, и он мгновенно поменял
направление движения, приземляясь за наш столик.
— Привет, Мирон, — протянул он руку Нике.
Та отбросила за спину светлые длинные пряди и пожала его ладонь
в ответ.
— Ника. Привет, — произнесла подруга, заинтересованно глядя на
парня. — Так ты новенький?
— Ага, — промычал он, принимаясь за еду.
— И откуда перевелся? С чего вдруг в выпускном классе? —
спросила Ника, как бы между прочим стрельнув в меня глазами.
— Мы в этот район летом переехали. Старая школа далековато, вот
я и решил пойти в ближайшую к дому, — ответил он, продолжая жевать.
— Ничего интересного.
Я не участвовала в их разговоре, думая о глупой ситуации,
которая сложилась между мной и Антоном. Я скучала по прежним
временам, но ничего не могла поделать со своими чувствами. И больше
всего раздражала эта безысходность. У меня просто не было
возможности даже поговорить с ним.
— Я наелась, пойду на улицу, — сказала, вставая из-за стола.
— Я с тобой, — воскликнула Ника и подскочила с места.
— Все в порядке? Ты чего такая грустная? — спросила она, когда
мы вышли из столовой.